ПОХОД ПРОТИВ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
ПОХОД ПРОТИВ ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
Действие порождает противодействие: политики не замедлили воспользоваться открывшимися возможностями. С одной стороны, время благоприятствовало походу против организованной преступности, и помощник Генерального прокурора США Томас И. Дьюи готов был этот поход начать. С другой стороны, сам Дьюи, честолюбивый политик, способствовал созданию атмосферы, необходимой для такой акции.
Профессия банкира, булочника, мелкого ремесленника после 1929 года перестала считаться уважаемой. Восстановлению общественного доверия никак не способствовали сомнительные доходные сделки, с некоторых пор ставшие привилегией гангстеров. Однако при вечно улыбающемся Рузвельте в Штатах всколыхнулась новая волна идеализма. Ширилось недоверие к старому порядку, к теории финансовой элиты, к лозунгу «Дело страны — бизнес». Некоторые оппозиционеры из числа республиканцев утверждали, что новый курс — результат коммунистического заговора, таких, правда, было немного. Нападки Рузвельта на политических боссов крупных городов, хоть и способствовали развитию преступного синдиката, все же привлекли внимание общественности к взяточничеству и коррупции. При этом представления о двадцатых годах как о веселом и беззаботном периоде не выдержали проверки временем.
Дж. Эдгар Гувер, директор реорганизованного Федерального бюро расследований, уловил настроение американцев и обрушился на последователей Джесси Джеймса — независимых грабителей, обворовывавших банки не только ради денег, но и «из любви к искусству». Пока ФБР охотилось за Джоном Диллинджером и Элвином «Гаденышем» Карписом, подлинные главари преступного мира создавали могучую империю с неограниченными возможностями развития.
Инициаторами давления на Национальный преступный синдикат были Элмер Ирей, руководитель разведывательной службы департамента внутренних дел, и Томас И. Дьюи. Люди Ирея арестовали в Чикаго Аль Капоне и начали кампанию против нью-йоркских гангстеров. Первой жертвой стал Уокси Гордон, именно тогда Дьюи, в то время помощник генерального прокурора Соединенных Штатов, обратил на себя внимание, успешно выступив обвинителем на процессе Уокси, привлеченного к суду за неуплату налогов.
Крестным отцом Дьюи на профессиональном поприще можно считать Джоджа 3. Мидали, генерального прокурора, который в марте 1931 года убедил молодого юриста перейти на государственную службу Пять месяцев спустя Дьюи осудил грозного налетчика «Краснобая» Даймонгда, но тот был убит во время обжалования приговора. Правда, Дьюи не сумел доказать вину Чарльза Б. Митчелла, бывшего председателя Национального муниципального банка и активного республиканца. Трудно сказать, было ли это дело заранее обречено на провал или начинающий юрист смотрел далеко вперед… В ходе суда над Уокси Гордоном в ноябре 1933 года республиканец Мидали смирился с политической реальностью и заявил о своей отставке. Дьюи добился обвинительного приговора и затем тоже ушел в отставку. Казалось, его расчет сделать карьеру на борьбе с рэкетом провалился — по крайней мере, пока республиканцы не вернутся к власти.
Однако судьба распорядилась иначе. Большому жюри присяжных, пытавшемуся разобраться с подпольной лотереей в Нью-Йорке, надоело бесплодно топтаться на месте, и оно затребовало себе в помощь специального государственного обвинителя. Подпольная лотерея почти полностью была в руках «Немца Шульца», а тот находился под надежным крылышком политиков и Джимми Хайнса. Вероятно, догадываясь об этой политической подоплеке, официальный прокурор округа предпочел не ставить свою партию под удар.
Для гарантии расследования губернатор-демократ Герберт Г. Леман предложил возложить руководство работой Большого жюри на четырех республиканцев. По неизвестной причине его предложение было отклонено, и выбор в конце концов пал на Дьюи, нужного человека на нужном месте и в нужное время.
Дьюи разоблачил Хайнса и добился его осуждения. Справиться с Шульцем оказалось труднее Агенты Ирея арестовали его, но на первом судебном разбирательстве суд не смог принять единодушного решения, а на втором вынес Шульцу оправдательный приговор. Тогда за дело взялись гангстеры из «Мердер инкорпорейтед»
23 октября 1935 года когда Шульц зашел в туалет ресторана «Палас Чопхаус» в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Когда он мыл руки, некий Чарльз «Клоп» Уокман, его предполагаемый убийца, приоткрыв дверь в туалет, выстрелил; Шульц, упал. Застрелены были также трое его телохранителей. Умирая, «Немец» вспомнил мать с ее возвышенными мечтами. «Мать — самая надежная защита, она не позволит сатане слишком быстро тебя уволочь», — слабеющим голосом пробормотал он.
Шульц был человеком горячим, властным и при этом подлым и скаредным, так что никто его особенно не жалел. Главари Синдиката поделили немалую державу «Немца». Хватило всем. Даже Кливлендскому синдикату достался ипподром вблизи Цинциннати — тот самый, который Шульц использовал для игры в числа. Смерть «Немца» ознаменовала собой окончание войн между независимыми группировками и стихийной конкуренции.
Упустив Шульца, Дьюи сосредоточил огонь на «Счастливчике» Лучано, которого прочили на пост нового капо «Итальянской организации» — так тогда называли Мафию немногие посвященные, имевшее право хоть как-то ее называть. Дьюи начал действовать, зная, что Фьорелло Ла Гардиа, став в 1934 году мэром, первым делом распорядился арестовать Лучано. Доказательствами Ла Гардиа не располагал, но растущая известность «Счастливчика» подсказывала, что в мире организованной преступности он занимает высокое положение. Дьюи охотно включился в игру, и они с Ла Гардиа превратили Лучано в сущего монстра, хотя сам он считал себя всего лишь скромным исполнителем. Дьюи, впрочем, намеревался к моменту его ареста собрать весомые улики.
Год понадобился для того, чтобы обвинить Лучано как заместителя босса нью-йоркской мафии по девяноста одной статье за вымогательство и принуждение к проституции. «Счастливчик» утверждал, что его оклеветали, что он — жертва честолюбивых замыслов Дьюи и доказательства получены частным образом из близких к тому источников. Так или иначе, арест «Счастливчика» помог Дьюи одержать победу на выборах прокурора в 1937 году; авторитет его упрочился, чем он и пользовался, выступая в роли специального государственного обвинителя. Для преступного синдиката могли бы настать черные дни, удовлетворись Дьюи достигнутым, но он метил выше. Окружной прокурор мечтал стать президентом, а для этого необходимо было пройти промежуточный этап — занять пост губернатора штата Нью-Йорк.
Если осуждение Лучано открыло дверь Дьюи, Мейеру Лански он помог вовлечь Мафию в более тесное сотрудничество с Национальным преступным синдикатом. Лански — давний друг и соратник «Счастливчика» — пообещал Лучано вызволить его из тюрьмы. Перед тем как отправиться отбывать свой срок от тридцати до пятидесяти лет, «Счастливчик» отдал Почетному обществу последнее распоряжение: «Сотрудничайте с Мейером». Возглавившему Мафию Джо Адонису вменялось в обязанность помогать Лучано и исполнять приказания Лански, однако вся ответственность была возложена на «Малыша», как ласково называли Мейера друзья. И первоочередной задачей Мафии стало освобождение босса. Времени для этого потребовалось больше, чем предполагалось, главным образом из-за такого неожиданного события, как вторая мировая война, и все же в конце концов Лански выполнил свое обещание.
Расправившись с Лучано, Дьюи занялся «Лепке» Бухгалтером; победа над этим гангстером сулила ему высокую награду, признание прессы и общественности. «Лепке», возглавивший боевиков Синдиката, представлял собой идеальную мишень для честолюбивых политиков. Федеральное бюро по борьбе с наркотиками тоже за ним охотилось, и даже директор ФБР Гувер публично объявил «Лепке» «самым опасным преступником на территории Америки». Гувер был не дурак: он понимал, что Дьюи и Ирей подрывают его репутацию главного борца с преступностью. Тем временем «Лепке», заявив, что его нельзя осудить при отсутствии свидетелей, скрылся и нанял убийц из «Мердер инкорпорейтед», поручив им убрать кое-кого из бывших дружков, которых он считал наиболее для себя опасными. Началась своего рода гонка с преследованием: «Лепке» пытались отыскать прежде, чем он успеет расправиться со всеми свидетелями. Охота приняла буквально всемирный масштаб, но шли месяцы, а «Лепке» все еще оставался на свободе в Нью-Йорке.
Это было время «большой охоты», и многим гангстерам пришлось искать безопасное убежище в отдаленных уголках страны. Главари, поняв, что политикам выгодно искоренить банды в Нью-Йорке, стали подыскивать новые базы в глухой провинции. Лански приступил к созданию империи на Кубе. С диктатором Фульгенсио Батистой он был знаком еще со времен сухого закона; эти два человека, добившиеся успеха исключительно собственными силами, относились друг к другу с. уважением. Гавана была излюбленным местом отдыха богатых туристов, и Лански решил прибрать к рукам тамошние игорные дома и ипподромы. Партнер Лански, Багси Сигел, перебрался в Лос-Анджелес с намерением завоевать Калифорнию и Неваду. Фрэнк Костелло, войдя в долю с Лански и Кастелом, заключил сделку с Хью Лонгом и развернул широкую сеть игорных домов в Новом Орлеане. Внимания удостоились даже пески Аризоны: нью-Йоркские и кливлендские гангстеры, объединившись, начали вкладывать в этот район капиталы.
Лански, Торрио, и некоторые другие понимали, что крупные города — всего лишь малая часть огромной страны, однако большинство бандитов восприняли необходимость покинуть насиженные места в Нью-Йорке, Бостоне, Филадельфии, Чикаго и Кливленде как тяжкий удар судьбы. Тем не менее многие из них быстро приспособились к новым обстоятельствам. К освоению «песков и ящериц» Таксона, по выражению одного из гангстеров, они не были готовы, но их привлек внешний облик Беверли-хиллс и Золотого берега во Флориде. Особенно им пришелся по душе Голливуд, штат Флорида, расположенный примерно в двенадцати милях к северу от Майами-Бич; многие известные воротилы преступного мира купили или построили там дома.
Аль Капоне приобрел дом на Пальм-Айленд в Майами-Бич, где и поселился, после освобождения из тюрьмы. Он умер, не успев завоевать в тех краях репутацию филантропа, однако другим в последующие годы это вполне удалось. Гангстеры, бывшие в первую очередь опытными дельцами, вскоре убедились, сколь выгодно осваивать курортные местности, и принялись вкладывать свободные средства в земельные участки, гостиницы и ночные клубы. Местные бизнесмены, все еще жаждавшие обогащения, приветствовали такие вложения, видя в них гарантию грядущего вкладчика. Деньги вызывали безоговорочное уважение.
Заработанные бутлегерами в больших городах доллары рассеялись по стране как семена. Со временем им предстояло не только принести огромные барыши, но и способствовать росту коррупции, что в свою очередь было чревато новыми преступлениями. Кольцо вокруг «Лепке» сжималось, однако преступность уже пустила прочные корни, и судьба отдельного человека не имела никакого значения.
В тот период, когда охота на «Лепке» ужесточилась, когда преследования гангстеров стали ощутимо препятствовать их повседневной деятельности и планируемой экспансии, в дело вмешался совет руководителей Синдиката. Его члены — правда, неохотно, но единодушно (за исключением Альберта Анастасиа) — приняли решение пожертвовать старым товарищем во имя общего блага.
«Лепке» предоставили нехитрый выбор либо сдаться властям, что было бы для него наилучшим выходом, либо расстаться с жизнью.
Лански убедил «Лепке», что тому будет легче выпутаться, если он добровольно отдается в руки федеральным агентам. Горячее всех возражал против этого Анастасиа — «Лепке» был его кумиром. «Большой Альберт» нелегально прибыл в Соединенные Штаты в 1917 году и накачал мышцы в доках Бруклина. Затем он возглавил бруклинскую банду головорезов, продававших свои услуги любому, что в состоянии был платить. Джо Адонис всячески использовал Альберта и продвигал его по «служебной» лестнице Синдиката, но Анастасиа сохранял верность «Лепке».
В период «большой охоты» Анастасиа по собственной инициативе взял на себя заботу об удобствах и безопасности «Лепке». Осуждая Мейера Лански за решение отдать Бухгалтера в руки правосудия, он объявил вендетту, что в конечном итоге привело к серьезному обострению отношений между Синдикатом и Мафией, а карьере Анастасиа мгновенно пришел конец. При посредничестве газетного фельетониста Уолтера Винчелла «Лепке» ночью 24 августа 1939 года сдался Дж. Эдгару Гуверу, на этом «большая охота» завершилась. Гуверу «Лепке» не был нужен: его нельзя было обвинить даже в нарушении запрета перелетать из штата в штат; поскольку он не покидал Нью-Йорка. Бухгалтер был передан Федеральному бюро по борьбе с наркотиками, которое выдвинуло против него ряд обвинений. Однако не это Бюро решило его судьбу: разоблачил «Мердер инкорпорейтед» и отправил «Лепке» на электрический стул за убийство помощник прокурора бруклинского округа Бертон Терку с.
«Лепке» был единственным из крупнейших главарей банд, которого за всю полувековую историю Синдиката государство приговорило к смертной казни. Лански, например, считал себя глубоко несчастным, когда в 1953 году ему пришлось провести три месяца в нью-йоркской тюрьме. Случившееся с «Лепке» послужило уроком на будущее: гангстеры поняли, что перемены неизбежны и необходимо приспосабливаться к новым условиям. «Лепке», в двадцатые годы прославившийся своим умом, слишком долго опирался на террор. Лански, который был еще умнее, оставался в тени, ожидая дальнейшего разворота событий и цо возможности влияя на их развитие. Он недолго горевал о «Лепке», друге молодости, считая, что тот сам виноват в своей печальной участи. Обладая большой внутренней дисциплиной и умеренными аппетитами, Лански умел извлекать выгоду из слабостей отдельных людей и всего общества. По его глубокому убеждению, разумный человек способен любую ситуация обернуть в свою пользу; и «большая охота» в этом смысле не составляла исключения.
К 1950 году смрад коррупции начал забивать сладкий аромат успеха. Республиканцы, испытавшие горькое разочарование, когда Гарри с. Трумэн в 1948 году одержал победу над Дьюи, оспорили результаты выборов как это делали демократы в 20-е годы. Скандал, связанный с Трумэном, был не таким громким и не столь далеко идущих последствий, как скандал, разразившийся вокруг Гардинга, однако спровоцировал всплеск новых настроений в обществе.
(X. Мессик, Б. Голблат. Бандитизм и мафия. История организованной преступности Америки // Иностранная литература. — 1992. — № 11–12.)