Париж

Париж

Все за стол!

Ох уж этот миф о парижанках, часами простаивающих у плиты и шутя-играючи, едва прикасаясь к продуктам кончиками неухоженных (и обгрызенных!) пальцев, готовящих замечательно вкусные блюда для своего выводка. Когда слышишь их разговоры друг с другом, понимаешь, что идиллическая картина не отражает реальных будней. Возьмем, к примеру, пятидесятилетнюю Брижжит (которая не грызет ногти) и Шарлотту (которая раз и навсегда решила, что собственные зубы вполне могут ей заменить кусачки для ногтей). И хотя обе они гиперактивные матери, по складу характеров они совершенно разные. Брижжит – чуть ли не лучшая хозяйка во всем Париже, прекрасно умеет готовить и все время старается быть на шаг впереди в том, что касается последних кулинарных изобретений. Она обожает приглашать к себе друзей, удивляя их изысканными и изумительными по вкусу блюдами. Журналистка и мать двоих детей, она, к сожалению, не располагает возможностями вкусно кормить по вечерам свою семью. Но будучи добропорядочной парижанкой, она снедаема чувством вины. «С утра до вечера кручусь, как белка в колесе, возвращаюсь поздно, в течение недели никакого порядка в доме: холодильник пустой, питаемся кое-как суши, паста, пицца, – рассказывает мне Брижжит, энергичная и полная задора уроженка Средиземноморского региона. – Периодами меня охватывает непреодолимое желание все изменить и перестроить весь уклад жизни. И тогда я хожу по выходным на рынок, закупая продукты на неделю, чтобы приготовить, например, в понедельник жареную курицу или морского волка во вторник. Или иногда я готовлю огромную кастрюлю тушеного мяса, рассчитывая, что ее хватит на два-три дня. Но, к сожалению, меня хватает меньше чем на месяц, и хорошие решения редко воплощаются в жизнь. Существует еще одна проблема в наших семейных застольях: трудно составить меню, которое бы удовлетворило всех. Каждый из нас сидит на какой-нибудь диете или собирается это сделать: Пьер (ему семнадцать лет), изголодавшийся подросток, ест все подряд, а Жозефина (ей пятнадцать лет) хотя также подросток, но уже всем пресытилась. И таким образом, приходится готовить три блюда: рыбу с овощами для нас с мужем, кускус для сына и салат из помидоров с моцареллой для дочери. Практически невозможно прийти к общему знаменателю. И все это очень изнуряет».

Несмотря на то что стрессовых ситуаций в жизни становится все больше (следствие транспортных проблем с их бесконечными пробками и напряженного рабочего графика, ведь иногда приходится допоздна задерживаться на работе), семейные обеды или ужины, когда вынимаются из буфета серебряные приборы и когда все собираются вместе за одним столом, по-прежнему остаются священными для большинства парижан. И хотя теперь они проходят в более раскованной и непринужденной обстановке, чем сорок лет тому назад (даже в благополучных и обеспеченных семьях не так часто достают серебро для воскресных застолий, форма одежды уже не имеет такого значения), а детям отныне все чаще разрешают заходить в столовую, остававшуюся для них на протяжении многих лет под запретом. Но вернемся к нашему второму примеру. Шарлотта – стилист, у нее четверо детей, «и это меня вполне устраивает, потому что в моем активе четыре блюда, которые Пикар соблаговолил приготовить: таджин из курицы[110] и семга под сладким соусом с имбирем… Надо же! Оказывается, только два блюда, – смеется сорокадвухлетняя Шарлотта, продолжая свой рассказ: – Кроме этого, мои дети обожают цыпленка тандоори с рисом басмати, лазанью, чили кон карне[111] и фаршированные помидоры. Но в любом случае они предпочитают замороженную версию моей готовке, которая у меня отнимает массу времени и сил, потому что после нее приходится наводить порядок на кухне. Но я умею хорошо готовить традиционную макаронную запеканку (из коротких макарон, изготовленных из твердых сортов пшеницы. – Пер.) и ветчину с пюре Mousline (полуфабрикат) со сметаной».

Несмотря на отсутствие некоторых навыков, Шарлотта очень дорожит семейными ужинами, единственным моментом, когда ей удается собрать за столом весь свой выводок (в возрасте от четырех до шестнадцати лет), что является непосильной задачей в другое время суток. «Нам всегда вместе очень весело, говорим о музыке, песнях, которые дети услышали, школьных отметках (хотя они стараются обойти молчанием этот вопрос, обсуждение которого за столом не вполне уместно), о фильмах, вспоминаем о проведенном вместе отдыхе». Шарлотта находится в разводе с двумя отцами своих четырех детей, которые попеременно живут то с одним из отцов, то с матерью. И она признается, что нормально питается через неделю. «Когда их нет, я ем, что попало, но зато они отъедаются и питаются, как короли, когда неделю живут с отцом, который любит готовить и прекрасно это делает. Но когда они возвращаются, я не слышу от них ни слова упрека, только лишь время от времени они вспоминают: “Ах, какие суши у папы… Ах, салат из шпината у папы… Ах, говядина, тушенная в пиве Guinness…” Спасибо тебе, папа, за ту уверенность, которую ты придаешь мне, ведь хотя бы через неделю они питаются нормально (а это уже неплохо!)»

Как и все сейчас, Шарлотта старается не тратить лишнего. В период кризиса она только и занимается тем, что сравни вает цены (для нее это что-то вроде игры) и просит своих подруг сообщать ей самые дешевые кулинарные рецепты, которые она затем публикует в своем блоге «Дневник кризиса». Например, такие, как запеканка из мангольда по цене 72 евроцента порция, более дешевая, чем китайская лапша за 1,30 евро, хотя и не пользующаяся таким успехом у ее детей, как эта последняя.

Если любишь готовить, в Париже немало способов приобретать недорогие и качественные продукты. Вот один из них. Шестидесятиоднолетняя Атика, помощница по уходу за детьми (а проще говоря, няня) и мать пятерых детей, любит готовить для них что-нибудь вкусненькое. Как правило, она покупает продукты на рынках Барбес и в Бельвиле, куда приходит перед закрытием в момент максимального снижения цен и где ей удается купить упаковку свежего творога по цене 1 евро, кроме того, она сама печет хлеб. «Я много лет прожила в XIX округе, прежде чем мне удалось воплотить в жизнь свою давнюю мечту и приобрести небольшой дом с садом в пригороде Парижа, в Роменвиле, где я с радостью принимаю своих детей и внуков, – объяснила мне она. – Когда мы собираемся все вместе, я готовлю кускус или тлитли,[112] блюдо Восточного Алжира, откуда я родом. Впервые у нас появился собственный сад, и на праздник Аид[113] мы закололи барана, совершив, таким образом, жертвоприношение. Я приготовила ножки, голову и требуху с белой фасолью, а дети жарили мясо на гриле, и вечером мы все ели шорбу (шурпу). Всем сделали татуировку хной, а малышам купили обновки. Для меня праздничные застолья воплощают редкие моменты единения семьи, это дает возможность сохранять связи с нашими корнями, потому что в остальное время дети ведут западный образ жизни. Когда они были маленькими, они не любили алжирскую кухню, в которой преобладают овощи. Они предпочитали пасту и жареную картошку в столовых. К счастью, теперь все изменилось…»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.