ЖОРЖ СИМЕНОН (George Simenon)
ЖОРЖ СИМЕНОН (George Simenon)
Романы (Мегрэ)
Питер-Латыш, 1929
Покойный мсье Галле, 1930
Человек, повесившийся в церкви, 1930
Коновод с баржи «Провидение», 1930
Цена головы, 1930
Желтый пес, 1931
Уголок ньюфаундлендцев, 1931
Порт туманов, 1931
Тень на шторе, 1931
Дело Сен-Фиакр, 1932
Мегрэ у фламандцев, 1932
Маньяк из Бержерака, 1932
Мегрэ, 1933
В подвалах отеля «Мажестик», 1939–1940
Смерть Сесили, 1939–1940
Самый упрямый клиент на свете, 1939–1940
Городок в тумане (Инспектор Кадавр), 1941
Подпись: «Пикпюс», 1941
А Фелиси-то здесь! 1941
Бедняков не убивают, 1941
Трубка Мегрэ, 1945
Мегрэ в Нью-Йорке, 1946
Мегрэ и мертвец, 1947
Мегрэ на отдыхе, 1948
Первое дело Мегрэ, 1948
Мегрэ у коронера, 1949
Мегрэ и старая дама, 1949
Мой друг Мегрэ, 1949
Записки Мегрэ, 1950
Мегрэ в меблированных комнатах, 1951
Мегрэ и долговязая, 1951
Мегрэ, Лоньон и гангстеры, 1951
Человек на скамейке, 1952
Револьвер Мегрэ, 1952
Мегрэ в школе, 1953
Мегрэ в тревоге, 1953
Мегрэ ошибается, 1953
Мегрэ и неизвестная, 1954
Мегрэ у министра, 1954
Мегрэ ищет голову, 1955
Промах Мегрэ, 1956
Сомнения Мегрэ, 1957
Мегрэ путешествует, 1957
Мегрэ и строптивые свидетели, 1958
Признания Мегрэ, 1959
Мегрэ в суде присяжных, 1959
Рождество в доме Мегрэ, 1960
Мегрэ и нерадивый вор, 1961
Мегрэ и порядочные люди, 1961
Гнев Мегрэ, 1962
Мегрэ и бродяга, 1962
Мегрэ и призрак, 1963
Терпение Мегрэ, 1965
Мегрэ сердится, 1965
Вор комиссара Мегрэ, 1966
Мегрэ и «Дело Наура», 1967
Отпуск Мегрэ, 1968
Мегрэ колеблется, 1968
Мегрэ и виноторговец, 1969
Весенние ливни, 1969
Мегрэ и сумасшедшая, 1970
Мегрэ и одинокий человек, 1971
Мегрэ и господин Шарль, 1972
Серии рассказов
Тринадцать тайн, 1929–1930
Тринадцать загадок, 1929–1930
Тринадцать виновных, 1930
Дела агентства «О», 1943
Маленький доктор, 1943
Имя Жоржа Сименона (1903–1988) взошло на небосклоне французской словесности весной 1930-го г. — одновременно с появлением в ряду литературных сыщиков сорокапятилетнего комиссара парижской уголовной полиции Жюля Мегрэ. Именно тогда парижский издатель Файар рискнул выпустить в свет первые пять романов, положивших начало одному из крупнейших явлений в жанре детектива, а их автор отважился впервые поставить на обложке свое подлинное имя.
Первые читатели романов о комиссаре Мегрэ не подозревали, что с творчеством их автора они знакомы давно: под двадцатью шестью псевдонимами (самый известный из которых — Жорж Сим) молодой бельгиец, гражданин Франции с 1922 г., почти десять лет уже подвизался на ниве развлекательной литературы.
Первый роман Сименона «На Арочном мосту» (1921) увидел свет на родине писателя, в Льеже. Это было юмористическое обозрение местных нравов. В этом же году умер отец Сименона, и молодой человек, не без влияния этого события, кардинально решает реализовать свое предназначение в мире, как он себе его представляет: писать романы о схватке человека с судьбой, которые должны помогать человеку преодолевать критические периоды в жизни.
Он переезжает во Францию. «…Голодать в Париже, преимущественно на Монмартре, столь же необходимо будущему романисту, как сочинять школьный журнал и первый роман, где в смешном виде изображены родители и воспитатели…»
В это время Париж захлестнула волна развлекательной новеллистики; помимо издательств, литература такого рода была обязательным компонентом всей газетно-журнальной периодики. Биографы подсчитали, что с 1923 по 1931 г. Сименон опубликовал 1075 рассказов для взрослых и 150 для детей; о произведениях крупного жанра речь особая. Первый «парижский» роман Сименон написал в 1924 г., сидя однажды утром за столиком кафе. «Роман машинистки», объемом тридцать страниц, открыл «любовную серию» («Меня подобные романы научили тому, как не надо писать», — скажет он позже). «Приключенческая» серия, адресованная «всем, кто не хочет жить без мечты», создававшаяся при помощи словаря Ларусс и глобуса, не оборвется долго, получив продолжение в «экзотических» романах тридцатых годов, основанных на личном опыте автора — страстного путешественника и пристального критика социальных нравов.
В это же время появляются и первые детективы Сименона — «Нокс Неуловимый» (1926 г. под псевдонимом Кристиан Брюлль), явно подражающий «Лекоку» Мориса Леблана; «Мадемуазель Икс» (1927) с женщиной-детективом в главной роли и несколько других с сыщиком Ивом Жарри, внешне похожим на Мегрэ.
Все эти годы, по словам Сименона, у него формируется идея «универсального героя», с помощью которого ему удастся реализовать свой глобальный замысел. В 1968 г. писатель говорил, что задумал Мегрэ как некоего врача, который не только все знает о своем больном, но и способен дать совет в выборе жизненного пути. Именно этим и занимается Мегрэ. «Для меня Мегрэ нечто вроде наладчика судеб… Это то же самое, что бродячие мастера, которые чинят мебель и склеивают посуду… Я и тогда считал, что врач важнее, чем духовник…»
Знаменательным в рождении Мегрэ оказалась любовь Сименона к водным путешествиям. В 1929 г. он уже мог позволить себе купить моторную яхту. Осенью этого года, путешествуя по Голландии, Сименон был вынужден встать на ремонт в городке Делфзейл, и, пока парусник чинили, верный своей привычке ежедневно работать в любых обстоятельствах, он устроился с пишущей машинкой на борту соседней баржи.
Там и были напечатаны первые страницы романа «Питер-Латыш».
С первого романа Сименон заявил о своем особом видении детектива, весьма далеко отходящем от канонов жанра, которые к тому времени были почти безоговорочно утверждены англоязычной литературой. Может быть, это смущало и самого автора, который не спешил с «Питером» к издателю, а отвлекся на создание серий рассказов для журнала «Детектив» («Тринадцать тайн» с серийным героем детективом Леборнем, «Тринадцать загадок» с инспектором Б., именуемым рассказчиком «Ж-7», «Тринадцать виновных» со следователем Фроже). Успех приободрил Сименона, и «Питер» был показан Файару. «По существу, это не детектив», — сказал тот, но… предложил написать еще несколько подобных: «…я их опубликую, хотя боюсь, что это кончится для меня катастрофой».
Литературных предшественников Сименона, помимо француза-детективщика М. Леблана, следует искать в XIX в., даже в конце XVIII в. Это англичане У. Годвин с его классическим «протодетективом» «Калеб Уильямс» и Ч. Диккенс, О. де Бальзак, но в значительно большей степени — русская литература XIX в. с темами «маленького человека», «униженных и оскорбленных», в различных вариациях многократно воссоздаваемых писателем, который, как известно, является не только автором «Мегрэ», но и сотни «трудных», как он их называл, социально-критических, психологических романов, довольно часто содержащих в основе сюжета криминальную историю, но не являющихся детективами по существу.
Кстати говоря, явно неравноценное отношение к двум направлениям его творчества не на шутку огорчало Сименона. «В представлении многих французов я лишь автор детективных романов. А ведь в написанном мною цикл „Мегрэ“ даже количественно составляет одну треть, не говоря о том, что именно в „трудных“ романах суть моего творчества».
Как бы то ни было, девятнадцать детективов за неполных четыре года (от «Питера-Латыша» до «Мегрэ») не могли не сформировать устойчивое отношение читающей публики к герою и его автору.
Комиссар полиции Мегрэ (своего имени он терпеть не может, и даже жена называет его только по фамилии) обрел свой облик в первом романе и практически не изменился к последнему. Мегрэ появляется сорокапятилетним, уже известным в профессиональном кругу. У него слегка серебрятся сединой виски, тяжелое черное пальто, котелок, набор курительных трубок, «галстук, который ему никогда не удавалось завязать как следует». «В его фигуре виделось нечто плебейское. Он был огромный, ширококостный, с вырисовывавшейся под костюмом тугой мускулатурой. К тому же у него была своя особая манера держаться, как бы на особицу. Это не всегда нравилось даже коллегам. Тут было нечто большее, чем уверенность, и в то же время это нельзя было назвать надменностью».
Мегрэ женат, в отличие от многих литературных сыщиков, и мадам Мегрэ — его верная подруга, заботливая домохозяйка, проявляющая искренний интерес ко всему, чем занят ее муж. Этот лирический мотив, проходящий через все романы, создает едва ли не единственный образец взаимопонимания и душевной теплоты, аналог которому тщетно было бы искать в том мире, где работает Мегрэ.
В профессиональном плане — это герой-одиночка, несмотря на всю декларированную его привязанность к младшим коллегам, помощникам Люка, Жанвье, Лапуэнту. В первых романах еще действовал инспектор Торранс, которого Сименон, погорячившись, «убил» в «Питере-Латыше», а потом «вернул» к жизни как ни в чем не бывало. Позже Торранс станет частным сыщиком и откроет свое «Агентство, „О“», но по-прежнему будет сотрудничать с инспектором Люка и «начальником Уголовной полиции». Серия рассказов «Дела агентства „О“» характеризуется ироническим, отчасти даже юмористическим отношением автора к описываемым расследованиям, поведению героев.
Мегрэ — из тех инспекторов, которых называют «ходячими». Его стиль работы — это подробные, обстоятельные беседы с широким кругом лиц, которые могут дать, по его представлению, информацию не только о перемещениях «объекта», но, в большей степени, о его манере поведения, стиле жизни. Мегрэ, как золотоискатель, просеивает «пустую породу», надеясь в каждом лотке отловить хотя бы крупицу ценной информации. Его метод и не требует коллективного творчества, ибо он больше всего напоминает исключительно развитую интуицию, базирующуюся на склонности к психоанализу.
Сименон, словно упреждая упреки в неразработанности собственно процесса расследования, нередко дает внешнюю оценку деятельности своего героя в кульминационные моменты: «…едва ли кому-нибудь под силу представить себе ликование Мегрэ в эту минуту. Впрочем, такой человек есть — это Люка, который смотрит на своего начальника и поклясться готов, что у того слезы на глазах.
Комиссар распутал весь клубок сам, не располагая никакими данными, если не считать таких, на которые никто не обратил внимания, распутал благодаря своей феноменальной интуиции и устрашающему умению вживаться в ближних своих» («Подпись: „Пикпюс“»).
Традиции полицейского романа, к которому внешне должен был бы быть близок сериал Мегрэ, учитываются Сименоном весьма слабо. По сути лишь экспозиция «Питера-Латыша», выполненная в классическом стиле, рассчитана на «узнавание» любителями детектива. Немногие его компоненты (внешняя слежка, использование криминалистики) выглядят подпорками для основной темы. Быстро обнаружив небольшой круг лиц, связанных с главарем международной банды мошенников, нанесшим визит в Париж, Мегрэ получает весьма исчерпывающую информацию о главном предмете своих забот. Ему остается «уловить момент, когда за игроком выступает человек». Именно на человеческих слабостях, а точнее — на «человеческом» в любом из преступников и строит свою линию расследования Мегрэ.
Ему не требуются, как правило, отпечатки пальцев, лабораторные анализы и прочая криминалистская атрибутика официального полицейского дознания. Все это если и проводится в романах, то на «периферии» действия и служит подтверждением «догадок» инспектора. Создается впечатление, что в процессе следствия Мегрэ просто впитывает в себя, как губка, традиции и привычки людей того круга, к которому принадлежит подозреваемый, — вплоть до того, что начинает ощущать себя «в шкуре» объекта преследования. Длительность «процесса погружения» зависит от конкретной среды, но в любом случае рано или поздно наступает момент, когда информация достигает некоей критической массы, и Мегрэ обретает твердую уверенность не только в том, «кто убил», но и в представлении обо всей подоплеке событий, приведших к преступлению.
Так, в «Уголке ньюфаундлендцев» (название оригинала «На свидание в Тер Нова»), одном из ранних романов, Мегрэ, знакомясь со странным происшествием в небольшом рыбацком поселке, основную часть романного времени проводит в местном кабачке, где «отдыхают» после рейса экипажи. «Плебей», как нарочито подчеркивает автор, Мегрэ чувствует себя в этом притоне вполне комфортно, а главное — способен вызвать на откровенность практически каждого, в ком заинтересован.
Вживание в атмосферу места происходит настолько эффективно, что для Мегрэ не составляет большого труда даже представить себе канву событий на борту рыболовецкого судна — ту самую «предысторию», которая оказалась причиной гибели двух человек.
То, что Сименон верен себе, подтверждает, например, и такое маленькое наблюдение. В романах, разделенных более чем тридцатью годами, один к одному повторяется финальная сцена: инспектор мирно беседует с «главным преступником» за бутылкой вина, в домашнем халате, при обоюдном желании воссоздать объективную картину предшествовавших событий («Уголок ньюфаундлендцев» и «Мегрэ и виноторговец»).
Вообще роль карающего меча закона чужда Мегрэ. Это «неправильный» полицейский, то дающий возможность преступнику покончить с собой, не доведя дело до судебной огласки («Гнев Мегрэ»), а то и вовсе отпускающий его с миром, так как убежден, что имеет нравственное право поступить таким образом («Человек, повесившийся в церкви»).
А в романе «Городок в тумане (Инспектор Кадавр)» ситуация смоделирована так, что только неофициальное расследование позволяет автору полностью раскрыть тайну убийства молодого человека и в то же время не применить никаких санкций по отношению к убийце.
«Погружение» Мегрэ в быт провинциального городка Сент-Обен, исполненное писателем традиционно обстоятельно, показывает всю убогую и ханжескую мораль его обитателей. Посильную помощь ему оказывает местный юноша, приятель убитого. «„Он из тех“, — говорил о ком-нибудь Луи. „Быть из тех“ в его понимании означало быть соучастником в заговоре молчания, принадлежать к числу людей, которые хотят жить, закрывая на все глаза, не вмешиваясь ни в какие истории, жить так, словно все в этом мире устроено наилучшим образом…»
Классическое для Сименона отношение пары «следователь — подозреваемый» выразил сам Мегрэ в этом же романе: «Мне кажется — я даже почти убежден в этом! — что, хотя вы и виновны в гибели Альберта Ретайо, вы в то же время сами жертва. Я даже скажу больше: вы были орудием преступления, но по-настоящему не вы виноваты в его смерти».
Множество житейских ситуаций, разнообразие места действия, социальной принадлежности героев и их возраста (от парижских клошаров до членов правительства, от французской провинции до Нью-Йорка, от подростков до стариков), представленные в серии «Мегрэ», дают читателю, кроме всего прочего, исключительную возможность познакомиться с миром людей. Вместе с тем Сименон неоднократно декларировал свою приверженность нескольким корневым сюжетам или темам, в равной степени реализуемым как в «Мегрэ», так и в «трудных» романах. Ведущей можно назвать тему «маленького человека», испытывающего нужду, отчаявшегося в битве за место под солнцем и нередко вынужденного идти на крайний шаг, отстаивая свое более или менее призрачное благополучие, свою честь, покой семьи («В подвалах отеля „Мажестик“», «Мегрэ и бродяга» и др.). Ярким примером может служить и поздний роман «Мегрэ и виноторговец», где роли главных действующих лиц — владельца винных заводов Шабю и его бухгалтера Пигу — четко детерминированы почти с самого начала действия. Даже вдова покойного виноторговца настроена однозначно: «Тот, кто убил, видимо, имел на это веские основания, а может быть, и моральное право. Какая польза обществу, если его посадят за решетку?..» Расследование Мегрэ сводится к накоплению информации, а поскольку убийца и не думал всерьез прятаться, то заключительная стадия расследования происходит на квартире Мегрэ.
«В уютной домашней обстановке, со стаканом грога в руке и трубкой в зубах, он походил на доброжелательного старшего брата, которому можно все рассказать…
— Вы так добры со всеми преступниками?
— Далеко не со всеми. Я бываю и очень злым.
— С какими людьми, например?
— С людьми типа Оскара Шабю.
Глаза Пигу разом посветлели, словно он обрел союзника…»
Оригинальным «оппозитом» к теме бедняков выступает тема «богатых», высшего света («Мегрэ путешествует», «Мегрэ и господин Шарль»), к которому комиссар полиции испытывает стойкую неприязнь. Техническая сторона дела осложнена явным дискомфортом процесса «погружения»: «Как раздражали его все эти люди с их привычками, не такими, как у простых смертных! Комиссар прекрасно понимал, что ему будет очень трудно во всем разобраться. И ему понадобилось бы немало времени, чтобы полностью освоиться в этой среде».
Критика выделяет также такую важную для всего творчества Сименона тему, как семейные отношения, чреватые драматическими коллизиями на почве мезальянса, адюльтера или глубокого взаимонепонимания. Вопрос денег — не только богатства, но и просто денег как средства существования — тоже весьма существенен в этих отношениях.
Нельзя не отметить особо и тему подростков, молодежи, их роли и места в обществе, семье; иногда в ней звучит и тема социально-политической ориентации, в частности — отношение к «революционному анархизму», захватившему в свое время умы многих молодых французов.
Для решения тех или иных задач Сименон порой изменяет роль Мегрэ: то отправит его на пенсию, то предложит заняться расследованием в частном порядке, то предоставит позицию наблюдателя, а то и попросит заняться мемуарами…
С годами фигура Мегрэ, его внутренний мир, философское отношение к событиям занимают все большее место в романах. Некоторые из них прямо посвящены биографии героя («Дело Сен-Фиакр», «Записки Мегрэ»). Детектив интенсивно сближается с «трудными» романами. «Мы с Мегрэ порядком изменились, — говорил Сименон в шестидесятые годы. — И в романах, где действует Мегрэ, я ставлю порой более сложные проблемы, чем в своих социально-психологических романах. Опыт и мудрость Мегрэ помогают мне разрешать их и делать доступными для читателей разных стран и разного культурного уровня».
Несмотря на то, что Мегрэ в процессе расследования почти не появляется в своем кабинете, романы с его участием нельзя отнести к динамичным. Основное их содержание — это диалоги, которые ведет комиссар полиции со множеством людей. Это именно беседы, а не допросы («Мегрэ с ужасающей очевидностью понял, что можно мгновенно парализовать сразу несколько человек простым вопросом: „что именно вы делали между шестью и семью вечера?“»), а смысл их хорошо виден из фрагмента разговора Мегрэ со своим давним другом доктором Пардоном:
«— Вы из тех, кто призван восстанавливать справедливость… И однако можно сказать, что, арестовывая виновного, вы делаете это как будто с сожалением.
— Так бывает, верно.
— В то же время вы принимаете расследование близко к сердцу, как если бы это касалось вас лично.
Мегрэ невесело усмехнулся.
— Ведь каждый раз я соприкасаюсь с чьей-то нелегкой судьбой и как бы заново прохожу жизненный путь этого человека, отыскивая мотивы его поступков… Когда вы идете к неведомому для вас больному, разве его излечение не становится вашим личным делом и вы не боретесь за его жизнь, словно этот больной самое дорогое для вас существо?»
В детективном романе Сименона, сохраняющем все внешние приметы жанра, все же центральным событием является не преступление и не процесс поимки злоумышленника, а судьба человека. Порой разграничительная линия между «Мегрэ» и «не-Мегрэ» оказывается весьма условной, ибо в социально-психологических, или «трудных», романах, по сути, происходит то же расследование криминальной ситуации, только ведет его сам Сименон, а в детективах расследование подчинено анализу нравственности и социальных отношений. Писатель стремится проникнуть в тайну души человека, и критика справедливо акцентирует внимание на мотивах, идеях экзистенциализма, фрейдизма, социопсихологии в широком смысле, активно осмысляемых в его творчестве.
О «неправильности» сименоновского полицейского детектива говорилось неоднократно. Мегрэ, верный своим принципам, вызывает неудовольствие у руководства своим непонятным гуманизмом, а потому (по названиям романов шестидесятых годов) «тревожится», «колеблется», «терпит поражение», «защищается»… Крупная фигура в служебной иерархии, он продолжает до последнего романа лично шататься по ночным кабакам, мотаться в маленькой служебной машине по бедняцким районам, заниматься наружным наблюдением подобно рядовому инспектору, а главное — совершенно неожиданно (а порой и противозаконно, как «по секрету» сообщает Сименон) подводит черту под своим расследованием…
Впрочем, еще ни один любитель детективов не отказался от Мегрэ лишь потому, что тот ведет себя не так, как положено комиссару (дивизионному комиссару) уголовной полиции. Многомиллионные тиражи и известность на всех континентах, научные исследования и памятник, поставленный на «родине» Мегрэ — в Дельфзейле в 1966 г., — красноречивое доказательство того, что «неправильный Мегрэ» нужен и интересен людям.
В 1972 г. с пишущей машинки Сименона сошел его последний роман. Случайно или нет, но им оказался очередной «Мегрэ»…
В последующие годы писатель обратился к мемуарам. «Всю жизнь я пытался понять людей… Теперь решил наблюдать себя. Это и есть самое трудное».
Издания произведений Ж. Сименона
Романы
А Фелиси-то здесь!/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Искатель. — 1977.— № 1–2.
Бедняков не убивают/Пер. П. Глазовой//Иностр. литература. — 1964.— № 8.
В подвалах отеля «Мажестик»/Пер. Н. Немчиновой//Мастера детектива. — М., 1989,— Вып. 1.
Весенние ливни/Пер. Е. Бабенко и Л. Володина//Звезда Востока. — 1973. — № 8–10. [Загл. оригинала: Мегрэ и убийца].
Гнев Мегрэ/Пер. К. Северовой//Октябрь. — 1978.— № 3.
Городок в тумане (Инспектор Кадавр)/Пер. К. Северовой//Знамя. 1966.— № 8–9.
Дело Сен-Фиакр/Пер. Ю. Феличкина//Кодры. — 1983.— № 5–7.
До самой сути. — Л.: Лениздат, 1983; Рига: Авотс. 1985; Кишинев: Лумина, 1988.
Из содерж.: Мегрэ в Нью-Йорке/Пер. Е. Любимовой; Мегрэ у коронера/Пер. Л. Цывьяна.
Желтый пес. — М.: Изд-во иностр. лит., 1960; 1961.
Из содерж.: Желтый пес/Пер. Е. Загорянского; Цена головы/Пер. Е. Загорянского.
Желтый пес/Пер. Е. Загорянского//Веские доказательства: Антология зарубеж. детектива. — М., 1987.
Записки Мегрэ/Пер. Н. Фарфель//И все-таки орешник зеленеет. — М., 1975; Кишинев, 1978.
Инспектор Кадавр/Пер. К. Северовой; Револьвер Мегрэ/Пер. Е. Якушкиной; Мегрэ путешествует/Пер. Н. Брандис, Э. Шрайбер. — Л.: Худож. лит., 1974.
Коновод с баржи «Провидение»/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Звезда Востока. — 1981.— № 7–9.
Маньяк из Бержерака/Пер. В. Сергеева и Н. Плиско//Памир. — 1980.— № 2–6.
Мегрэ/Пер. Н. и А. Арефьевых//Дон. — 1986.— № 6–7.
Мегрэ в меблированных комнатах/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой //Искатель. — 1978.— № 5–6.
Мегрэ в суде присяжных/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Нева. — 1974, — № 7–8.
Мегрэ в тревоге/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Нева. — 1978.— № 2.
Мегрэ в школе/Пер. И. Бахт//Звезда Востока. — 1970.— № 7–9. Мегрэ и бродяга/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Нева. — 1966.— № 1–2.
Мегрэ и бродяга: Мегрэ колеблется; Мегрэ в суде присяжных/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер. — Рига: Авотс, 1983.
Мегрэ и бродяга; Трубка Мегрэ; Поезд из Венеции/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер. — Алма-Ата: Жазушы, 1982.
Мегрэ и виноторговец/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Неман. — 1971,— № 7–9.
Мегрэ и господин Шарль/Пер. Э. Шехтмана//Простор. — 1981.— № 3–5.
Мегрэ и «Дело Наура»/Пер. Н. Плиско//Звезда Востока. — 1989.— № 7–8.
Мегрэ и долговязая/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Неман. — 1976.— № 7–8.
Мегрэ и его мертвец/Пер. В. Кузнецова//Огонек. — 1987.— № 39–46; пер. также под назв.: Мегрэ и мертвец/Пер. Ю. Корнеева//В схватке с судьбой. — Л., 1988.
Мегрэ и неизвестная/Пер. Ю. Корнеева//Аврора. — 1986.— № 4–7.
Мегрэ и нерадивый вор/Пер. А. Стернина//Простор. — 1971.— № 8–9.
Мегрэ и одинокий человек/Пер. Э. Шрайбер//Часовщик из Эвертона. — Л., 1986;//Современный французский детективный роман. — М., 1988.
Мегрэ и порядочные люди/Пер. Н. Брандис//Ашхабад. — 1986.— № 3–5.
Мегрэ и призрак/Пер. А. Стернина//Кодры. — 1971.— № 1–2.
Мегрэ и старая дама/Пер. О. Широкова//Огонек. — 1966.— № 42–52.
Мегрэ и строптивые свидетели/Пер. Е. Якушкиной//Искатель. — 1971.— № 1.
Мегрэ и сумасшедшая/Пер. Н. Плиско//Памир. — 1978.— № 1–4.
Мегрэ ищет голову/Пер. Р. Бельской//Подъем. — 1971.— № 3–6.
Мегрэ колеблется/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Современный французский детективный роман. — М.,1988.
Мегрэ на отдыхе/Пер. Г. Трофименко//Неман. — 1967.— № 12; 1968.— № 11.
Мегрэ обвиняет/ Пер. Э. Косман//Звезда Востока. — 1971.— № 7–8; пер. также под назв.: Мегрэ у министра.
Мегрэ ошибается/Пер. Э. Сафонова//Волга. — 1979.— № 7–9.
Мегрэ путешествует/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер//Звезда. — 1967.— № 6–7.
Мегрэ сердится. — М.: Дет. лит., 1978.
Из содерж.: Мегрэ в школе/Пер. О. Лавровой; Мегрэ сердится/Пер. Н. Брандис; Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова; Показания мальчика из церковного хора/Пер. А. Худадовой.
Мегрэ у министра/Пер. Э. Косман//Север. — 1974.— № 2; Признания Мегрэ. — М., 1982.
Мегрэ у фламандцев/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Звезда Востока. — 1988.— № 7–8.
Мой друг Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Звезда Востока. — 1969.— № 7–9.
Мой друг Мегрэ. — Одесса: Маяк, 1989.
Из содерж.: Кабачок ньюфаундлендцев/Пер. Н. Брандис; Мой друг Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой.
Неизвестные в доме. — М.: Прогресс, 1966; Минск: Высш. шк., 1989; Кишинев: Молд. Сов. Энцикл., 1989.
Из содерж.: В подвалах отеля «Мажестик»/Пер. Н. Немчиновой; Смерть Сесили/Пер. Н. Столяровой; Рассказы: Буря над Ла-Маншем/ Пер. Н. Столяровой; Старая дама из Байе/Пер. Г. Джугашвили; Капли стеарина/Пер. Н. Столяровой; «Приют утопленников»/Пер. Н. Столяровой; Открытое окно/Пер. Н. Столяровой.
Отпуск Мегрэ/Пер. В. Розинской//Искатель. — 1982.— № 3–4. Пассажир «Полярной лилии». — М.: Дет. лит., 1985.
Из содерж.: Порт туманов/Пер. Е. Кушкина.
Первое дело Мегрэ/Пер. Э. Лазебниковой//Дон. — 1967.— № 7–8.
Первое дело Мегрэ. — М.: Дет. лит., 1968.
Содерж.: Первое дело Мегрэ/Пер. Э. Лазебниковой; Мегрэ, Лоньон и гангстеры/Пер. Л. Лунгиной; Мегрэ и бродяга/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер; Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова; Показания мальчика из церковного хора/Пер. А. Худадовой; Сейф ОСС/Пер. С. Викторовой; Кража в лицее города Б./Пер. С. Викторовой; Три Рембрандта/Пер. Л. Лежневой: Пассажир и его негр/Пер. А. Худадовой; Привидение на вилле мосье Марба/Пер. В. Куреллы; Семь крестиков в записной книжке инспектора Лекера/Пер. Э. Лазебниковой.
Питер-Латыш/Пер. Н. и А. Арефьевых//Простор. — 1982.— № 3–4; пер. также под назв.: Питер ле Леттон/Пер. В. Голод//Лит. Азербайджан. — 1972.—№ 11–12.
Подпись: «Пикпюс»/Пер. Ю. Корнеева//Аврора. — 1987.— № 7–9.
Покойный мсье Галле/Пер. Н. Брандис и М. Таймановой//Звезда Востока. — 1984.— № 7–8.
Покойный мсье Галле. — Рига: Авотс, 1988.
Из содерж.: Покойный мсье Галле/Пер. Н. Брандис и М. Таймановой; Мегрэ в тревоге/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер.
Признания Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Звезда Востока. — 1972.— № 8–10.
Признания Мегрэ. — М.: Правда, 1982.
Содерж.: В подвалах отеля «Мажестик»/Пер. Н. Немчиновой; Мегрэ у министра/Пер. Э. Косман; Признания Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой; Гнев Мегрэ/Пер. К. Северовой; Мегрэ и виноторговец/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер.
Промах Мегрэ/Пер. Е. Якушкиной//Искатель. — 1965.— № 3–5;/ Пер. Э. Шрайбер//Звезда. — 1988.— № 2.
Рождество в доме Мегрэ/Пер. Н. Брандис//Урал. следопыт. — 1982.— № 8–9.
Самый упрямый клиент на свете/Пер. Л. Богомоловой и Ф. Флорич// Смена. — 1977,— № 23–24.
Сомнения Мегрэ/Пер. Э. Шрайбер//Волга. — 1989.— № 6–8.
45° в тени. — Калининград: Кн. изд-во, 1982.
Из содерж.: Мой друг Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой;
Кабачок ньюфаундлендцев/Пер. Н. Брандис.
Тень на шторе/Пер. Л. Токарева//Лит. Россия. — 1977.— № 3–9.
Терпение Мегрэ/Пер. Н. Брандис и А. Тетеревниковой//Звезда Востока. — 1987.— № 6–7.
Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова//Огонек. — 1965.— № 5–6.
Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова; Бедняков не убивают/Пер. П. Глазовой. — М.: Правда, 1966.
Трубка Мегрэ. — М.: Энергоиздат, 1981; Алма-Ата: Жазушы, 1981; Кишинев: Лит. артистикэ, 1981.
Из содерж.: Мегрэ и бродяга/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер; Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова; Инспектор Кадавр/Пер. К. Северовой.
Тюрьма. — М.: ДЭМ, 1988.
Из содерж.: Порт туманов/Пер. Е. Кушкина.
Уголок ньюфаундлендцев/Пер. Н. Брандис//Звезда Востока. — 1980.— № 6–8; пер. также под назв.: Кабачок ньюфаундлендцев.
Человек из Лондона. — Хабаровск: Кн. изд-во, 1988.
Из содерж.: Мегрэ, Лоньон и гангстеры/Пер. Л. Лунгиной; Мегрэ и бродяга/Пер. Н. Брандис и Э. Шрайбер; Трубка Мегрэ/Пер. О. Широкова.
Человек на скамейке/Пер. С. Завидовской//Звезда Востока. — 1966.— № 8–12.
Человек, обокравший Мегрэ/Пер. Н. Брандис и М. Таймановой// Звезда Востока. — 1983.— № 2–4.
Человек, повесившийся в церкви/Пер. В. Голод//Лит. Азербайджан. — 1974.— № 4–5.
Серии рассказов
«Тринадцать тайн» (Леборнь)
Бомба в «Астории»/Пер. В. Самсонова, Г. Кофман//Соц. законность. — 1966.— № 2.
В районе Рыжего Креста/Пер. А. Цигус//Дон. — 1966.— № 12.
Два инженера/Пер. Г. Кассиг//Соц. законность. — 1966.— № 1.
Дело Лефрансуа/Пер. А. Дроздовского//Кодры. — 1986.— № 3.
Досье № 16/Пер. В. Самсонова, Г. Кофман//Соц. законность. — 1966.— № 5.
Кража в лицее города Б./Пер. С. Викторовой//Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
Сейф ОСС/Пер. С. Викторовой//Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
Три Рембрандта/Пер. Л. Лежневой//Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
Шлюз № 14/Пер. А. Дроздовского//Кодры. — 1986.— № 7.
«Тринадцать загадок» (Ж-7)
Ж-7/Пер. А. Дроздовского//Кодры. — 1987.— № 1;//Байкал. — 1987.— № 4.
Тайна форта Байяр/Пер. А. Дроздовского//Кодры. — 1987.— № 3;// Байкал. — 1987.— № 4.
Дюнкеркская драма/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1987.—№ 4;// Кодры. — 1987.— № 8.
Гибель траулера «Катерина»/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1987.— № 4.
Ганс Питэр/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1987.— № 4.
Незнакомка из Этрета/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1988.— № 1;// Кубань. — 1988.— № 1.
Мужчина с татуировкой/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1988.—№ 1.
Хутор Костефичес/Пер. А. Дроздовского//Кодры. — 1988.— № 1.
Таинственное привидение/Пер. А. Дроздовского//Кубань. — 1988.— № 2;//Кодры. — 1988.— № 4.
Исчезнувшее тело/Пер. А. Дроздовского//Байкал. — 1988.— № 3.
«Дела агентства „О“» (Торранс)
Арест музыканта/Пер. В. Толли//Наш современник. — 1966.— № 5.
Три моторных лодки в небольшой бухте/Пер. В. Толли//Неделя. — 1973.— № 29–30.
Узник Ланьи/Пер. В. Толли//Наш современник. — 1966.— № 9.
«Маленький доктор» (д-р Жан Доллан)
Девушка в голубом/Пер. О. Сувака//Простор. — 1971.— № 5.
Пассажир и его негр/Пер. А. Худадовой//Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
Привидение на вилле мосье Марба/Пер. В. Куреллы/Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
Рассказы (Мегрэ)
Буря над Ла-Маншем/Пер. Н. Столяровой//Неизвестные в доме. — М., 1966; Минск, 1989; Кишинев, 1989.
Дама из Байе/Пер. Кир. Булычева//Вокруг света. — 1965.— № 4; пер. также под назв.: Старая дама из Байе/Пер. Г. Джугашвили//Неизвестные в доме. — М., 1966; Минск, 1989; Кишинев, 1989.
Открытое окно/Пер. Н. Столяровой//Неизвестные в доме. — М., 1966; Минск, 1989; Кишинев, 1989.
Ошибка Мегрэ/Пер. Г. Марк//Лит. Россия. — 1974.— 22 февр.
Показания мальчика из церковного хора/Пер. А. Худадовой//Первое дело Мегрэ. — М., 1968.
«Приют утопленников»/Пер. Н. Столяровой//Неизвестные в доме. — М., 1966; Минск, 1989; Кишинев, 1989.
Продастся с молотка/Пер. Е. Огневой//Памир. — 1972.— № 3.
Подозрительный голландец/ Пер. В. Гинзбург//Дон. — 1965.— № 3; пер. также под назв.: Голландец/Пер. В. Дмитриева//Лит. Россия. — 1965.— № 33.