Тарапунька и Штепсель

Тарапунька и Штепсель

Что такое юмор и что такое сатира в Советском Союзе? Для тех, чье детство пришлось на времена распада «одной шестой части суши» на полтора десятка более мелких частей, этот вопрос может показаться некой абстракцией. Конечно, юмор и сатира имеют какие-то национальные особенности, но именно национальные, а не государственные. Однако в Советском Союзе и смех был особенным. Важно было не просто рассмешить зрителя. Ведь артист не мог сказать прямо: «То-то и тото у нас плохо!» Во-первых, это пусть и злободневно, но не смешно, а во-вторых, заявить так на сцене актер мог всего один раз — первый и последний. И вот тут на помощь приходил язык полунамеков и многозначительных взглядов. С помощью этого языка талантливый артист мог высказать очень многое, например, следующим образом: «Кое-где у нас порой, где-то далеко в горах и не в нашем районе имеются отдельные недостатки. Но вы же понимаете…»

В принципе, на советской эстраде было достаточно смеха и юмора. Но в основном публику со сцены развлекали «смехачи». Зритель веселится, получает удовольствие, а проблемы остаются, так сказать, «за кадром». И только очень немногие могли позволить себе сказать больше, выйти на границу дозволенного и недозволенного, а иногда и перейти ее. И если талант соединялся со смелостью, тогда артистам, можно сказать, была обеспечена всесоюзная слава. Был Аркадий Райкин, была, например, телепередача «Вокруг смеха», которую вел талантливый писатель-сатирик Александр Иванов. И были Тарапунька и Штепсель — один из самых популярных эстрадных дуэтов послевоенной эпохи.

«Место рождения — столица украинского юмора». Хоть и родились Юрий Трофимович Тимошенко и Ефим Иосифович Березин в разных городах, а тем не менее вполне могли написать такую фразу в своих автобиографиях. Юра Тимошенко появился на свет 2 июня 1919 года в Полтаве, городе Гоголя и Котляревского. А через несколько месяцев, 11 ноября того же 1919 года в типичной одесской еврейской семье родился Ефим Березин. О том, что слова «Одесса» и «юмор» практически тождественны, нечего и говорить. Причем для доказательства этого утверждения не нужно даже посещать какие-то фестивали и юморины, достаточно просто зайти в любой одесский дворик и можно услышать такие перлы, кои и не снились нынешним звездам эстрады.

Сколько в том 1919 году появилось на свет полтавских и одесских мальчиков? Тысячи. А какова была вероятность того, что двое из этих мальчишек когда-нибудь встретятся и создадут самый популярный на советской эстраде дуэт? Точнее скажут математики, но и без того можно с уверенностью утверждать — ничтожно малая. А вот поди ж ты — именно так и произошло.

Ефим Березин и Юрий Тимошенко встретились в Киеве. До того ничем особенным среди сверстников они не выделялись. Разве что оба с удовольствием играли в самодеятельных детских и юношеских театрах. К Ефиму прилепилось невесть откуда взявшееся прозвище Штепсель, а Юра Тимошенко у себя в Полтаве купался в мелкой речушке Тарапунька, еще не зная, что это название скоро будет известно всей стране.

В столицу ребята приехали поступать в театральный институт. Встретились на вступительных экзаменах. Встретились, чтобы больше никогда не расставаться. Люди с абсолютно противоположными характерами зачастую образуют очень крепкие и продуктивные союзы, как, например, семейные, так и творческие. Березин и Тимошенко — полное тому подтверждение. Писатель Александр Каневский, четверть века проработавший вместе со знаменитым дуэтом, так описывал характеры артистов: «Юрий Тимошенко — взрывной, увлекающийся, рискующий, неуправляемый и непредсказуемый, большой ребенок, любимым блюдом которого были бублики с молоком. Ефим Березин — спокойный, сдержанный, мудрый и рассудительный, преданный муж и заботливый отец». Они и внешне были совершенно разными — высокий и худой Тимошенко казался великаном рядом с низеньким Березиным. Несмотря на такую «разнохарактерность» и «разноразмерность», они смотрелись абсолютно органично, и трудно себе представить, что когда-то они не знали друг друга.

Еще учась в институте, молодые артисты попробовали себя перед кинокамерой, пройдя хорошую школу съемок на Киевской киностудии. И пусть это была в основном массовка, в лучшем случае эпизодические роли, но, работая рядом с мэтрами советского и украинского кино, Юрий Тимошенко и Ефим Березин приобретали бесценный опыт.

Театральный институт ребята окончили в 1941 году. А затем была война, и шагали по фронтовым дорогам рядом с пехотой молодые артисты Юрий Тимошенко и Ефим Березин. Тогда еще не было Тарапуньки и Штепселя, а был долговязый банщик Мочалкин и повар-коротышка Галкин. Ансамбль песни и танца Юго-Западного фронта, в котором служили Тимошенко и Березин, начал свой фронтовой путь от Киева, а закончил в Берлине. Это тоже была очень хорошая актерская школа — суровая, иногда просто страшная, но оттого не менее ценная.

Впервые Тарапуньку (этот псевдоним Юрию Тимошенко посоветовал взять его учитель, великий А. П. Довженко) и Штепселя страна узнала в 1946 году. Под этими псевдонимами Юрий и Ефим участвовали во Всесоюзном конкурсе артистов эстрады. И первый блин, вопреки пословице, оказался не комом — Тимошенко и Березин стали лауреатами конкурса, завоевав первое место. Конечно, это еще не означало, что на них сразу же обрушилась всесоюзная слава. Но росли они очень быстро, сначала была «покорена» Украина, а затем (особенно после выхода на экраны в 1953 году короткометражного фильма «Тарапунька и Штепсель под облаками») и весь Советский Союз. И тому «виной» был очень удачный образ, найденный артистами, — русско-украинский коктейль, персонажи, вышедшие из народа и говорящие на понятном и близком этому народу суржике, плюс достаточно острая по тем временам сатира. К тому же тогда на советской эстраде практически не было дуэтов. Хороших конферансье (а начинали Тимошенко и Березин именно с конферанса) было немало, но именно эстрадные дуэты появлялись на сцене очень редко. И потому ниша, которую заняли Тарапунька и Штепсель, оказалась свободной и невероятно удачной.

Мы уже говорили о характерах артистов. Взрывной сангвиник Тимошенко и спокойный как удав флегматик Березин — казалось, понятно, кто должен быть лидером в этой паре. Тарапунька выглядел эдаким локомотивом, а Штепсель — прицепным вагоном позади этого локомотива. Но люди, хорошо знавшие актеров, видели совершенно иное — именно Ефим Березин был лидером дуэта. Однако если продолжать железнодорожную тему, хоть Штепсель и был прицепным вагоном, но в этом вагоне находился запас угля, без которого их поезд далеко бы не уехал. Это отнюдь не значит, что Ефим Иосифович был первым номером, а Юрий Трофимович — вторым. Нет. Но Березин нередко вытягивал их выступления. В период своего расцвета Тарапунька и Штепсель часто бывали за границей. Перед поездкой приходилось заучивать все интермедии на иностранных языках. Времени иногда катастрофически не хватало, и тогда выручала потрясающая память Ефима Иосифовича, который запоминал и свои реплики, и реплики своего партнера. Если Тарапунька во время выступления забывал текст, Штепсель тут же приходил на помощь: «Ты хочешь спросить…» — и затем бойко сам себе задавал вопрос, который должен был озвучить партнер. «Да-да, именно это!» — радостно подхватывал Тарапунька. И ситуация была спасена…

За сорок лет выступлений Тарапунька и Штепсель поставили пять полноценных спектаклей: «Везли эстраду на декаду», «От и до», «Беспокойтесь, пожалуйста», «Смеханический концерт», «Моя хата не с краю». Вроде бы не очень много. Если, конечно, не учитывать одно обстоятельство: каждый из них был сыгран до 2000 раз! Для своего времени Юрий Тимошенко и Ефим Березин были рекордсменами по количеству гастролей. Выезжая в какой-нибудь областной центр, они отрабатывали не менее 20 концертов, и все проходили при аншлагах. Схема была следующей. На самые первые их концерты билетов было просто недостать — первой шла местная элита. Затем — чиновники рангом пониже, а также победители соцсоревнования, ударники и так далее. Когда «заканчивался» город, билеты распространялись по районам. Иногда местное руководство умоляло дать артистов дополнительный концерт, потому что «какому-то району не досталось билетов, а люди могут обидеться». Артистам приходилось устраивать по два выступления в день, а в выходные — по три.

Считалось, что Тарапунька и Штепсель всегда пользовались благосклонным отношением хозяев Кремля и потому им многое позволялось и прощалось. О временах Сталина и Брежнева вряд ли можно было так сказать, а вот с Никитой Сергеевичем у артистов действительно были хорошие отношения, генсек не раз лично посещал их концерты. И это, в какой-то мере, помогало «пробивать» цензорские сцены, вставлять в спектакли (точнее оставлять в них) какие-то острые моменты. Цензоры иногда просто боялись связываться «с хорошими знакомыми самого Хрущева». Но это отнюдь не означало, что перед артистами были открыты все двери. Хрущев, может быть, и любил Тарапуньку и Штепселя, однако партийные начальники рангом пониже их часто просто ненавидели. И при любой возможности вставляли палки в колеса. И было это как при Хрущеве, так и при последующих генсеках. Вот, например, в 1979 году, к шестидесятилетию Тимошенко и Березина, решили представить каждого из них к званию народный артист СССР (звания народных артистов УССР они получили еще в 1960-м). «Укрконцерт» подготовил соответствующие бумаги и отправил по соответствующим инстанциям, по большей части партийным — райком, горком, обком и так далее. Долго ходили эти бумаги по кабинетам, да так никуда и не пришли. Потерялись… Друзья и знакомые возмущались и негодовали, пытались куда-то жаловаться, требуя восстановить справедливость. Но Тимошенко и Березин попросили все это прекратить: «У нас уже давно есть самые народные звания: Тарапунька и Штепсель».

Была еще одна «скользкая» тема, нередко «омрачавшая» отношения Тарапуньки и Штепселя с властью. Понятно, что в СССР не было антисемитизма, как и любых других проявлений национальной нетерпимости. Как же, ведь «Советский Союз — это дружная семья народов!» Но на самом деле людям с «неудачной» национальностью тяжело было, например, поступить в институт, получить престижную работу и так далее. В сложившемся творческом квартете — Тимошенко, Березин и работавшие с ними писатели Александр Каневский и Роберт Виккерс — только у Тарапуньки все «было в порядке» с национальностью, у остальных же пятая графа в паспорте явно «подкачала». И именно Юрий Трофимович буквально зверел, как только вопрос касался национальности его друзей. «Одного киевского деятеля культуры, из которого сочился антисемитизм, публично обозвал „национальным по форме, дураком по содержанию“, — вспоминал Александр Каневский. — Другому — в Москве, на Декаде украинского искусства, в фойе гостиницы, за слово „жид“ влепил такую оплеуху, что тот свалился на пол».

Они были вместе почти полвека. Вместе работали, вместе отдыхали, вместе делили радости и горе. Вместе они были и в тот ноябрьский вечер 1986 года. Обычный спектакль, как всегда — полный зал, как всегда — полная самоотдача. Зритель не должен видеть, что актеру плохо, что он последние год-два играет, что называется, «на таблетках». Во время представления сердце Юрия Тимошенко не выдержало… Когда его хоронили, улицы возле Дома актера, где проходило прощание, были заполнены людьми. К гробу подошел Ефим Березин, помолчал немного, а потом сказал: «Так много хотел тебе сказать на прощанье, но… Прости, Юра, я впервые забыл свой текст…»

После смерти друга Ефим Березин очень редко появлялся на сцене. Найти замену ушедшему товарищу, вопреки расхожему мнению, что незаменимых не бывает, было невозможно, а быть Штепселем без Тарапуньки он не хотел. Последние 10 лет своей жизни артист жил в Израиле. 20 мая 2004 года Ефим Березин скончался. Эпоха Тарапуньки и Штепселя ушла…

Но целых сорок лет Тарапунька и Штепсель дарили радость людям. И эти сорок лет не прошли зря. Те, кому довелось видеть Юрия Тимошенко и Ефима Березина на сцене, навсегда запомнили долговязого милиционера и коротышку-монтера, которые не просто веселили публику, но и заставляли зрителя задуматься о том, что происходит вокруг. Для остальных же игру Тарапуньки и Штепселя сохранила кинопленка. Так что смотрите старые (по времени, но не по духу) комедии, наслаждайтесь и радуйтесь жизни…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.