Вокруг Пантеона

Вокруг Пантеона

К обратной стороне ротонды непосредственно прилегает стена еще одного адриановского здания, которое, в свою очередь, тоже возникло не на пустом месте, а заменило сгоревшую постройку Агриппы. Хорошо сохранившиеся украшения мраморного фриза — дельфины, ракушки, трезубцы — позволяют предположить, что это базилика Нептуна, о которой сообщает Дион Кассий. Здание Агриппы было возведено в честь морских побед (неудивительно: именно морская победа при Акции под командованием Агриппы сделала Августа безраздельным властелином мира). Чтобы морская тематика оказалась всеохватной, внутри базилики были выставлены картины на сюжет путешествия аргонавтов.

Базилика Нептуна была пристроена к Пантеону вплотную с юга, а с западной стороны его поджимала еще одна постройка — Юлиевы Септы (Saepta Iulia). Один из законов Паркинсона гласит, что любая корпорация перед крахом строит для себя монументальную штаб-квартиру; к государственному устройству это тоже относится. Хотя в истории римской республики трудно нащупать какую-то одну дату, которая обозначала бы ее однозначный конец, ни у кого нет сомнения, что политическая карьера Юлия Цезаря пролегла как раз по рубежу между республикой и империей. И, конечно, именно Цезарь вложил немало усилий и средств в строительство и обновление важнейших республиканских построек — курии (здания Сената) и Септ, помещений для голосования.

К демократическим процедурам Цезарь относился цинично. «Выборы он поделил с народом, — пишет Светоний, — за исключением соискателей консульства, половина кандидатов избиралась по желанию народа, половина — по назначению Цезаря. Назначал он их в коротких записках, рассылаемых по трибам: „Диктатор Цезарь — такой-то трибе. Предлагаю вашему вниманию такого-то, дабы он по вашему выбору получил искомое им звание“»[46] (курсив мой). Тем не менее и он, и его преемники еще некоторое время уделяли внимание республиканскому фасаду; до завершения строительства Септ Цезарь не дожил, но при Августе они были открыты весьма торжественно. Кстати, только наследовавший Августу Тиберий окончательно расправился с практикой прямого народного представительства, передав все выборы без исключения в ведение Сената, к тому моменту уже вполне карманного.

В результате Септы (это слово буквально означает «загон») практически не использовались по прямому назначению, а в соседнем помещении (возможно, это была надстройка над Септами) так называемого Дирибитория — счетной комиссии — не подсчитывали никаких голосов. Дирибиторий славился уникальной крышей, самой широкой в Риме. Она была деревянная, сделанная из лиственницы. Когда после повреждения или пожара ее понадобилось заменить, выяснилось, что технология утрачена, и Дирибиторий так и остался стоять без крыши.

В Септах иногда проходили народные гуляния, гладиаторские бои, театральные представления, возможно, даже навмахии (потешные морские сражения). Император Клавдий в годовщину своего правления давал там скромное гладиаторское представление под названием «Закуска» (Sportula) — так называлась корзинка с едой, которую по традиции клиенты получали от патронов. Клавдий объяснил название тем, что предлагаемое представление — как наспех приготовленная трапеза.

К юго-востоку от ротонды Пантеона и стены базилики Нептуна расположена Пьяцца делла Минерва. Она названа так в честь небольшой, но важной церкви — Санта-Мария-сопра-Минерва. Церковь, в свою очередь, обязана своим именем ошибке: считалось, что она возведена на развалинах античного храма Минервы. Действительно, храм Минервы где-то на Марсовом поле был, но место церкви занимал, скорее всего, храмовый комплекс Исиды и Сераписа.

Исида была египетской богиней, но римляне, как мы уже неоднократно убеждались, легко принимали в свой пантеон иноземных богов. Культ Исиды и вообще увлечение Египтом при Августе стали очень модными в Риме. В районе, прилегающем к нынешней церкви Санта-Мария-сопра-Минерва, нашли несколько египетских обелисков, которые, возможно, попарно стояли перед входом в храм. Один украшает сейчас фонтан перед Пантеоном, другой стоит на спине слона на Пьяцца делла Минерва.

Слона изготовили по эскизу Бернини в XVII веке. В те времена слон в Европе был почти сказочной редкостью. Те немногие животные, которых с огромным трудом удавалось довезти до королевских или папских дворов, быстро умирали от непривычного климата и неумелого ухода. Правда, в ix веке при дворе Карла Великого несколько лет прожил подаренный легендарным халифом Гарун-аль-Рашидом слон по имени Абул-Аббас, а шесть столетий спустя при дворе папы Льва X жил белый слон Ганнон, подарок португальского короля Мануэля I. Сохранилась копия рисунка Рафаэля с изображением Ганнона. На рисунке видно, что Ганнон был несомненным индийским слоном.

Санта-Мария-сопра-Минерва считается единственным готическим храмом Рима.

Она славна несколькими гробницами (пять римских пап, тело святой Екатерины Сиенской — католики любят хоронить части тела по отдельности, так что голова святой хранится в Сиене) и знаменитыми произведениями искусства — статуя «Иисус с крестом» работы Микеланджело, «Мадонна с младенцем» Фра Беато Анджелико. На фасаде церкви отмечены табличками уровни наводнений разных веков — правда, большую часть этих табличек передвигали в ходе разных реставраций, так что верить им на слово не стоит.

Пьяцца делла Минерва. Гравюра Доменико Амичи, 1840 г.

Видовую принадлежность берниниевского слона определить труднее. Не очень понятно, видел ли Бернини живого слона или хотя бы античные изображения. С анатомией там не все благополучно: и хобот слишком длинный, и на задних ногах — скакательные суставы, как у лошади (у слонов колени гнутся вперед на обеих парах ног). Впрочем, средневековые авторы почему-то были убеждены, что у слона суставов нет вовсе.

Обелиск на спине слона, которого в Риме ласково называют «цыпленком Минервы» (pulcino della Minerva), относится к правлению фараона Априя (vi в. до н. э.; в Библии он упоминается под именем Хофра). Как именно этот обелиск попал в Рим — неизвестно. Нашли его только в 1665 году.

На пьедестале, в частности, написано — «как знаки мудрого Египта (т. е. иероглифы) поддерживает слон, сильнейший из всех зверей, так и мудрость должен поддерживать крепкий ум».

От Пьяцца делла Минерва отходит одна из тех римских улиц, название которой — как поэма, Виа дель Пье ди Мармо («улица Мраморной ноги»). Если пройти по ней на восток, в сторону Корсо, то на углу третьей улицы справа (Виа Сан Стефано дель Какко) действительно обнаружится одинокая мраморная ступня. Судя по типу сандалии, это мужская нога. Может быть, она принадлежала супругу Исиды Серапису.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.