Самостоятельное плавание в бурном море на многовесельной лодке

Самостоятельное плавание в бурном море на многовесельной лодке

Сюжеты своих детективных романов я нахожу за мытьем посуды. Это такое дурацкое занятие, что поневоле приходит мысль об убийстве.

Агата Кристи, из интервью

— Нельзя поверить в невозможное!

— Просто у тебя мало опыта, — заметила Королева. — В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день!

И в иные дни успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!

Льюис Кэрролл, английский математик и писатель, из детской книги «Алиса в Зазеркалье»

В XXI веке жизнь писателя во многом стала намного легче, но по-прежнему молчание читателей и нападки критики, невозможность публикации или опасность говорить правду быстро ломает малодушных. Однако упорные не поддаются и еще настойчивее идут своей дорогой. «Разбросанным в пыли по магазинам, где их никто не брал и не берет, моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед», — писала про это Марина Цветаева. Ей вторил участник Лианозовской группы — известного поставангардисткого творческого объединения поэтов и художников (1950—1970-е), — поэт и прозаик Игорь Холин: «С публикациями я не торопился, да и, откровенно говоря, потом мне на это стало просто наплевать. Я знал твердо: придет время нашим стихам — и моим, и Генриха Сапгира, и Яна Сатуновского, с которым я очень дружил, и Всеволода Некрасова, обязательно придет такое время». Сложность публикации творений и их невостребованность при жизни — это далеко не только российская тема. В более демократической Франции Стендаль, издав книгу «О любви» в различные исторические эпохи, обнаружил, что она разошлась в количестве всего несколько экземпляров — и просто продолжил писать. А теперь почти каждый из покупателей того издания чуть ли не удостоен специальной монографии.

В общем, большинство писателей стараются использовать ту или иную невозможность печататься, отсутствие читательского отклика или критическую травлю, и даже тюрьму, ссылку или эмиграцию, чтобы извлечь из выданных жизнью обстоятельств свой творческий плод и жизненный урок. Есть такая шутка: хороший поэт — это тот, кого считают хорошим поэтом через пятьдесят лет после смерти.

Так что же делать сегодня начинающему автору? Ну, во-первых, все упомянутые в предыдущем параграфе профессии с относительно свободным графиком подходят и для периода входа на писательскую стезю, и в том случае, если вы решаете, что литература будет вашей второй профессией. Или одной из многих. Лично мне нравится все, что я делаю в весьма различных областях. И чем дальше, тем больше вижу я, что в занимающих меня разнообразных проектах есть какая-то динамическая цельность. Переход от одного вида важной деятельности к другому позволяет моей многопроцессорной психике гармонически занимать делом оба полушария мозга, не перегреваться от однообразия тем или людского окружения, иметь возможность продвинуть одно направление работ в то время, когда другое встало и ни с места (а это бывает!), и вообще — быть ближе к реальному миру. Что для писателя — бесценный опыт и необходимая психотерапевтическая профилактика.

Кроме того, если вы выбираете малые литературные формы, я бы рекомендовала вам многообразие занятий еще и потому, что рынок этой продукции динамичен, а рынок вообще все время потрясаем кризисами. Так что сегодня вас отлично кормит газетная журналистика или телепередача, а завтра предпочтительней затеять образовательный арт-проект. Послезавтра стартует подходящая писателям национальная культурная инициатива, а через два дня запускается крупная серия событий, где вам стоит засветиться спикером. Рядом телеканал нуждается в сценаристах, а радио и журналы — в редакторах. Потом наступает кризис, и пока все эти возможности схлопываются в нелинейной очереди, вы успеваете выжить, соображая, где у вас все-таки есть стабильность, а где — открываются новые возможности именно потому, что старый рынок рухнул. А еще на стыке различных областей деятельности зачастую возникают гораздо более интересные задачи, сюжеты и возможности, чем в переполненном желающими и скучноватом от повторений писательском мейнстриме.

Если для самообразования обозреть занятия известных авторов малых форм, вы обнаружите там примерно следующий список. Многие из них ведут колонки в газетах или пишут для журналов, делают передачи на радио и сериалы на ТВ, работают редакторами в чужих или собственных печатных или интернет-изданиях, занимаются культурными проектами или литературоведческой наукой под фанты. Организуют фестивали, форумы и прочие культурные события, финансирование под которые дает дополнительные заработки. Порой делают свои журналы и даже издательства. Но тут есть опасность: как говорил Джордж Бернард Шоу, «писатель, который начинает издавать книги, — это корова, которая начинает в молочном баре торговать молоком».

Есть, однако, и иные варианты выживания для авторов малых литературных форм. Часто они преподают по профилю своей первой профессии, будь то технические науки или филология, медицина или экономика. Если повезет, ездят на Запад читать лекции и делать какие-то спецпроекты на стыке науки и прикладных задач — это дает «финансовую подушку». Некоторые, как я, пишут популярные книжки в сфере своих нелитературных профессий. Другие идут в завлиты театров или пописывают пьесы, сценарии и прочие телерадиосценические продукты на продажу. Работа сотрудником музея или экскурсоводом, арт-менеджером или переводчиком, сценаристом мультфильмов и востребованным блогером в Сети, дизайнером и иллюстратором книг — своих и чужих — тоже очень развивает писательский потенциал, и зачастую позволяет сносно зарабатывать.

Те, кому надо больше денег, идут в рекламу или печатные СМИ, занимаются копирайтингом и пиаром, делают карьеру на радио или ТВ. А еще идут в издательский или книжный бизнес, становятся главными редакторами и топ-менеджерами, а то и бизнесменами или чиновниками, курирующими культурные проекты. Есть вариант политической карьеры: вот, например, лауреат премии «Национальный бестселлер-2008» за роман в рассказах «Грех» филолог Захар Прилепин — член Национал-большевистской партии с 1996 года и соучредитель национал-демократического движения «Народ», главный редактор «Агентства политических новостей — Нижний Новгород» и генеральный директор «Новой газеты в Нижнем Новгороде», ведет телепрограммы.

Путь этот выгоден для продвижения, но опасен для авторского развития — политика и серьезный бизнес поглощают человека часто без остатка. Опубликовать он при этих связях часто может много, но Музы в тусовки нейдут и политкорректности не любят. Так что на серьезные и глубокие тексты часто не остается ни времени, ни сил, ни драйва. И потом, как говорится, если бы писатели были хорошими бизнесменами или политиками, они ни за что не стали бы писателями. Хороший автор художественных текстов, как известно, имеет дело с возвышенной идеей человека, а потому конкретных людей понимает не очень хорошо и легко может быть обманут или использован. При общении с умами корыстными и мелкими истинные писатели страдают от их прагматизма и ограниченности, ибо творческий ум преображает и трансформирует реальность, из вещей ничтожных делая великие. Сфокусировавшись на приземленной реальности и поверхности вещей, писатель теряет контакт со своим даром и впадает в тоску. Выражается ли она в агрессивной политической активности, религиозном фанатизме или бытовом пьянстве, это всегда нездоровье.

Так что если вы писатель, держитесь своей стези. А если нет — не притворяйтесь им и займитесь другим общественно полезным делом. Как говорил английский поэт XIX века Перси Шелли в трактате «Защита поэзии»: «Богатый стал еще богаче, а бедный — еще беднее, и корабль государства движется между Сциллой анархии и Харибдой деспотизма». Так что общественно полезных дел у приличного человека всегда полно.