ЛАФАЙЕТ БЭКЕР (1826–1868)

ЛАФАЙЕТ БЭКЕР (1826–1868)

К началу Гражданской войны в США практически не существовало военной разведки. Аллан Пинкертон и сотрудники его сыскного агентства в годы войны были, скорее, контрразведчиками, нежели разведчиками. Между тем командующему северян, бывшему кандидату в президенты Уинфилду Скотту, требовалась подробная информация о противнике, которые не могли дать войсковые разведчики или случайные перебежчики.

Молодой офицер Лафайет Бэкер добровольно вызвался пробраться через линию фронта в лагерь конфедератов, может быть даже в их столицу Ричмонд. Он был представлен самому генералу Скотту. Тот внимательно выслушал горячего энтузиаста и спросил:

— А вы понимаете, что одного лишь патриотизма недостаточно? Требуется не отдать жизнь за родину, а собрать нужные данные и вовремя доставить их. Учтите, что Дэвис, Борегар и другие конфедераты не будут церемониться с вами, если поймают. Вас, конечно, будет жаль, но ещё хуже, что пропадут собранные вами сведения. Поэтому вы должны быть предельно осторожны.

Бэкер получил подробный инструктаж от начальника штаба и через несколько дней отправился в путь под видом странствующего фотографа. Весьма странная, на наш взгляд, маскировка, ведь фотокамера в руках человека, бродящего по войсковым тылам, это явный признак того, что он занимается шпионажем. Но ведь дело происходило в 1861 году, когда фотографический аппарат на огромном штативе являлся такой экзотической новинкой, посмотреть на которую сбегались солдаты со всей округи, а уж быть сфотографированным, даже без надежды получить снимок, было величайшим счастьем. Пикантной подробностью этого дела было то, что фотоаппарат Бэкера был поломан и им нельзя было никого и ничего снять, но никто, в том числе и контрразведка южан, этого не обнаружила.

Самым трудным для Лафайета оказался переход через линию фронта со стороны федеральных войск. Его окликали, за ним гнались, в него даже стреляли, и дважды он был задержан и обвинён в шпионаже в пользу южан. Только вмешательство генерала Скотта спасло ему жизнь и позволило продолжить путь. Незапланированные мытарства разведчика закончились, когда он попал в руки кавалерийского разъезда южан. Весёлые кавалеристы усадили фотографа с его громоздким грузом на запасную лошадь и доставили в штаб. Никто не догадался обыскать его, иначе двести долларов золотом, которые имел при себе бедный фотограф, могли бы стоить ему жизни.

Разведчика на пару дней посадили под замок, быстро провели поверхностное следствие и выпустили. Но разбитной и весёлый малый настолько понравился наивным южанам, что они сделали его своего рода придворным фотографом. Его приглашали в самые высокие инстанции. В Ричмонде с ним беседовали и позволили «увековечить» себя сам президент южных штатов Джефферсон Дэвис и вице-президент Александр Стивенс. С ним беседовали и его допрашивали генерал Пьер Борегар, тогдашний главнокомандующий южан. Бэкер вполне «откровенно» передавал южанам те сведения, которые собрал во время своего пребывания в Вашингтоне. Руководители южан были весьма довольны полученной от него информацией о положении на Севере, и сами, в порыве откровенности, иногда выбалтывали то, что в разговоре с более уважаемой особой никогда бы себе не позволили. Кем был для них Бэкер, несмотря на свою экзотическую профессию? Такой же ничтожной личностью, как странствующие актёры, музыканты, шуты и фокусники, которых можно не стесняться. Но, так или иначе, первое время он находился под подозрением и фактически под арестом. Ночевать ему зачастую приходилось в тюрьмах и караульных помещениях, а в Ричмонде сам начальник конной полиции держал его под замком.

Постепенно к Лафайету стали относиться с бо?льшим доверием, и ему удалось начать разведывательную деятельность. Он побывал во всех полках южан, находившихся в Вирджинии, «снимая» панораму каждого полка и во время обеда, и на строевых занятиях, и на спортивных площадках. «Сфотографировал» штаб бригады, обещая молодым офицерам и генералам великолепные снимки.

Но снимки так и не были проявлены и отданы клиентам. Сначала решили, что он просто жулик, которого следовало, по тогдашним обычаям, вываляв в дёгте и куриных перьях, выгнать на все четыре стороны. Однако контрразведчики в городке Фредериксберге оказались более прозорливыми. Его прямо обвинили в шпионаже и заключили в тюрьму. Дожидаться военного суда, исход которого для него был ясен, Бэкер не стал. На остатки своих денег он приобрёл кое-какой инструмент, взломал ветхую дверь камеры и скрылся. На память у южан остались его аппарат со штативом и ощущение того, что над ними жестоко подсмеялись.

Пробираясь по ночам, Лафайет достиг линии фронта, где «сдался» федеральным войскам. Он был доставлен к самому генералу Скотту, который вместе с офицерами его штаба выслушал обстоятельный доклад разведчика. Генерал был настолько поражён наблюдательностью, памятью и аналитическим складом ума Лафайета, что назначил его начальником военной полиции. Впоследствии Бэкер был произведён в бригадные генералы и руководил как разведкой, так и контрразведкой северян.

Один из агентов Бэкера, имя которого так и осталось неизвестным, сумел проникнуть в штаб южан в Ричмонде. Уже через две недели он явился к Бэкеру с письмом президента Джефферсона Дэвиса на имя Климента Клэя, эмиссара Конфедерации в Канаде. Конверт пропустили невскрытым, так как агент предупредил, что в нём содержится только рекомендательное письмо, лично написанное и запечатанное Дэвисом. После благополучного обмена письмами агент стал постоянным курьером на канале Ричмонд — Канада. Но теперь все письма, которые он провозил, прочитывались службой Бэкера. При этом специалисты пользовались бумагой и печатями подлинных пакетов, для чего в Англии закупали бумагу такую же, как та, которой пользовался в Канаде Клэй.

В одном из писем содержался план опасной диверсии: предполагалось вызвать пожары и взрывы в Нью-Йорке и Чикаго, заложив одновременно в крупных магазинах и многолюдных местах развлечений адские машины. Полицейские и военные власти приняли необходимые меры. Пожар произошёл только в одном месте, адские машины не причинили ущерба.

И ещё одна успешная операция была проведена под руководством Бэкера. Через агентуру стало известно, что в течение первого года войны после каждого заседания кабинета министров на Юг отправлялся подробный доклад. Служба Бэкера установила, что разведывательная организация, поставлявшая эти доклады, состояла в основном из начальников почтовых отделений штата Мэриленд, которые почти все, кроме троих, являлись агентами южан. Разгром этой организации и явился одной из главных заслуг бригадного генерала Лафайета Бэкера.