Борьба за Англию
Борьба за Англию
Теплое весеннее солнце пыталось осветить мрачный королевский Тауэр. Впрочем, это была задача, непосильная даже для солнца, ибо огромные нависшие своды не пропускали даже солнечных лучей. В то весеннее утро 20 апреля 1413 года наследник престола, принц Уэльский, был пьян — впрочем, он был пьян и во все другие утра. Развратные дружки каждодневно подбивали его на «подвиги в честь Бахуса и Венеры». Но в тот день принцу было не до подвигов. Его отец, вспыльчивый король Генрих IV, нещадно ругаясь, запустил огромным рубином прямо в голову своего нетрезвого наследника. Тот охнул и оторопел — спьяну принял красный прозрачный камень за огромную каплю собственной крови, которая скатилась с его лба. С тех пор все изменилось. Принц перестал предаваться Бахусу и забыл про дружков. Так что, когда через полгода он взошел на престол под именем Генриха V, все оказались крайне удивлены: давненько не приходилось видеть короля, который ведет праведную жизнь и радеет о благе своей страны.
А радеть стоило, ведь шла Столетняя война с Францией. В октябре 1415 года английские войска во главе с Генрихом V встретили у Азенкура французскую армию, в несколько раз их превосходившую. Всю ночь Генрих молился, а утром 19 октября приказал начать наступление: «Нам поможет Бог! При нас символ Силы!» Действительно, на шлеме короля гордо светился рубин Черного принца.
В битве Генрих столкнулся с французским герцогом Алансоном, славившимся своими многочисленными ратными победами. Жизнь английского короля повисла на волоске: он еще не успел нанести свой удар, когда герцог уже с силой замахнулся мечом. И тут алый свет ослепил его. Удар пришелся на пару дюймов в сторону, что и спасло Генриха, — его шлем треснул, но голова осталась цела. С тех пор король не уставал говорить, что его спас именно заветный рубин, и по возвращении в Лондон приказал положить камень в особый футляр, обшитый жемчугом с лицевой стороны.
Больше ста пятидесяти лет рубин Черного принца занимал почетное место в королевской сокровищнице Тауэра. Но однажды «королева-девственница» Елизавета I, падкая до нарядов и украшений, приказала «облачить» огромный рубин в тонкую золотую сеточку (сохрани господь не поранить камень!), чтобы можно было носить его в виде кулона или подвески к ожерельям. С тех пор камень постоянно трепетал на королевской груди.
Генрих V
Светился он на ней и в памятный июльский день 1588 года, когда Елизавета получила страшную весть: к берегам Британии идет испанская флотилия — Непобедимая армада. В то время английский флот не мог дать Испании надлежащего отпора. А раз нет земных сил, королева обратилась к небесным. Личный астролог Елизаветы Джон Ди срочно составил гороскоп, но, увы, неблагоприятный. Боясь показать его владычице, он начал искать иные пути спасения. И вот, испросив тайную аудиенцию, астролог оказался в покоях королевы. Та сидела в кресле, прижав пальцы к вискам — ее мучили частые мигрени. «Я привел к вам помощь, повелительница!» — прошептал Ди и, приоткрыв дверь, впустил какого-то старика в чернобелых одеждах. Елизавета хотела отчитать астролога за несоблюдение должного этикета, но боль в висках ударила почти непереносимой волной. Мрачный старик молча приблизился к креслу и воздел руки. Миг — и боль королевы пропала. Елизавета охнула и в недоумении перевела взор на своего астролога.
«Это тайный жрец друидов, Ваше Величество! — низко кланяясь, пояснил Ди. — Прошу вас выслушать его». Старик выступил вперед: «Я служу вам и Англии, моя королева! Я знаю, как победить испанскую армаду. Нужна Сила! — И старик показал рукой на алый камень, прикрепленный к нижней кромке рубинового ожерелья Елизаветы. — Дайте мне рубин Черного принца. Этот камень двояк: он — Добро, он — и Зло. Кто-то получит одно, кто-то — другое. Кто чего достоин».
Елизавета I
Елизавета сжала рубин тонкими пальцами: «Я верю, что Англия угодна Богу! А испанцы — захватчики. Зло отойдет им!»
Темной ночью жрец друидов собрал всех ведьм, ворожей и колдунов на берегу моря, где ожидалась высадка подплывающих кораблей Непобедимой армады. Совершенно нагие, с распущенными волосами, они вошли в холодную воду и начали шептать заклинания. А когда появилась самая большая волна, жрец друидов поднял над водой огромный рубин.
Где-то далеко-далеко завыли ветры, море почернело, и вдруг его темные воды вспыхнули ярким алым светом. Страшный шторм обрушился на подплывающие суда и завертел их в жутком ритме, разбивая о скалы, как хрупкие скорлупки. У испанской армады не было шансов. Да и кто мог бы тягаться с силой кровавых слез самой Матери-Земли?..
Спустя семьдесят лет новый правитель Англии, лорд-протектор Оливер Кромвель, изучая документы старого королевского архива, наткнулся на тайный отчет об этой мистической битве и нисколько не удивился. Он тоже слышал про волшебную силу камня. Когда Кромвель был еще молодым военачальником, ему удалось увидеть рубин Черного принца на правившем тогда Карле I. Про этого короля всегда говорили, что он — легкомысленный. И действительно, он даже знаменитый рубин не мог носить, как долженствует монарху: камень государственного значения болтался в виде верхней пуговицы на его парадном камзоле. Кромвелю тогда показалось, что камень сейчас свалится или… свалится голова Карла, потому что темно-алый камень явно напоминал запекшуюся кровью рану…
И ведь так и случилось! 30 января 1649 года свергнутого революцией Карла I казнили — прилюдно, прямо перед дворцом Уайтхолл, как государственного преступника. Впрочем, монарх, надо отдать ему должное, встретил смерть достойно, так что народ даже начал было возмущаться: ведь казнь помазанника Божьего — сатанинское дело. Но возмущения быстро улеглись. Все знали, что у нового революционного правительства разговор с королевскими прихвостнями короток: плаха или веревка — вот и весь выбор. Суровый и набожный Кромвель пообещал установить в стране революционный порядок — никаких излишеств, никакой развращающей роскоши. Не колеблясь ни секунды, он запретил все балы и развлечения, закрыл вертепы разврата — театры, резко ограничил издание книг. В начале 1658 года, чтобы изыскать средства на ведение войн, Кромвель решил продать и все королевские драгоценности. Но один камень он не собирался продавать. Наоборот, лорд-протектор не поленился лично побывать в сокровищнице Тауэра и придирчиво осмотреть там рубин Черного принца. Бедный камень! Глупый Карл I приказал просверлить дырку в его верхней части — не додумался, как по-другому «пришить» драгоценность к камзолу вместо пуговицы. Могло ли такое пренебрежение понравиться камню власти? Вот и покатилась голова Карла!
Кромвель усмехнулся и нежно сжал огромный рубин. Рука заледенела, наверно, камень еще не научился признавать в Кромвеле своего владыку. Ничего, научится! Лорд-протектор кликнул хранителя. Худой как щепка сэр Роберт Берк поспешил на зов. Он кашлял от вечной сырости и тауэрских сквозняков, но постарался улыбнуться поподобострастнее — ведь лорд-протектор, хоть и твердил вечно о христианской кротости, сам был человеком жестоким и нетерпимым. «Этот камень не пойдет на распродажу! — процедил Кромвель. — Спрячь его в самое надежное место!»
На другой день королевские драгоценности были выложены на листы с цитатами из Евангелия, в которых осуждались богатства и праздный образ жизни. Так республиканские власти выражали свое отношение к старой аристократии. Однако деньги от нее все же взяли — но строго по закону: драгоценности внесли в списки, а против них проставили имена покупателей. Выручку тщательно пересчитали и вручили приехавшему с многочисленной охраной лорд-протектору. Тот бегло взглянул на сумму и бросил Берку: «Принеси мой рубин!»
Хранителя не было пять минут, потом еще десять. Через четверть часа за ним ринулась стража и притащила к ногам Кромвеля. Хранитель заливался слезами. Оказывается, по фатальному недоразумению рубин Черного принца все-таки попал на распродажу. И его купили. «Кто?» — заорал взбешенный Кромвель. «Не могу знать! — в отчаянии ответил хранитель. — Это был какой-то незнакомец, а имени его мы не записали!» — «Как же так?!» — взорвался лорд-протектор.
«Понимаете, мы записывали только крупные суммы, а этот камень пошел всего-то за четыре фунта!» — попытался оправдаться сэр Берк, но его голос охрип, как только два стража подхватили его под руки и потащили вон из зала. Через несколько часов беднягу хранителя казнили в том же Тауэре, где он беспорочно проработал сорок лет.
Лондон впал в панику. По приказу Кромвеля солдаты обыскивали все дома сочувствующих роялистам. В служебном рвении они отбирали все камни разнообразных красных оттенков, и скоро на столе лорд-протектора выросла целая груда яшмы, граната, янтаря и даже коричнево-красных булыжников. Разъяренный Кромвель спихнул всю эту кучу на пол и приказал под страхом смерти никогда более не упоминать о рубине Черного принца.