ГЛАВНОЕ — ЭТО ТЕМП

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВНОЕ — ЭТО ТЕМП

Верность сочинению — чрезвычайно актуальная тема, она часто давала повод для ожесточённых дискуссий, причём чаще в театре, чем в музыке. Возьмём «Гамлета»: текст сегодня точно такой же, каким его написал четыреста лет назад Шекспир. Но ни одна инсценировка не походит на другую. Каждый режиссёр и каждый исполнитель несёт на сцену свои собственные представления и толкования, и постановки отличаются друг от друга, как небо от земли. Хотя в музыке отклонения далеко не такие значительные, одинаковых представлений не бывает и здесь. В чём тут дело? Так же, как в текстах драматургов есть лакуны, которые должен заполнить режиссёр, так и ноты, оставленные композитором, говорят не всё. Остаётся игровое пространство, так как многие указания, например, о темпе и силе звука, могут трактоваться по-разному. Моцарт сказал: «Самое необходимое, самое неизменное и самое главное в музыке — это темп». Но этим он не ответил на все вопросы современных исполнителей. Не следует забывать, что нотная запись, включая цифры, значки, чёрточки и буквы, — всего лишь вспомогательное средство. Далеко не всё выражается с её помощью однозначно и ясно, многое по необходимости остаётся двусмысленным и нуждается в том или ином толковании исполнителей.

В эпоху барокко каждый музыкант был даже обязан придавать тому, что зафиксировано в нотах, свои собственные вымыслы и украшательства, то есть импровизировать.

Ноты в известной мере образуют лишь остов, на котором исполнитель должен строить свою игру. Виолончелист, не включивший в своё исполнение ни одной импровизации, считался бы в те времена неизобретательным и скучным. Эта традиция изжила себя только в XIX веке, но сейчас снова возрождается. Тем самым барочная музыка в известном смысле сближается с джазом и world music (музыкой народов мира), где свободное исполнение тоже играет важную роль.

В большинстве классических сочинений тональности указаны недвусмысленно и точно, но над авторскими указаниями, как играть, приходится изрядно ломать голову. Главный вопрос: какая идея в произведении основная? Что имел в виду композитор, когда вносил те или иные обозначения, оттенки, штрихи? Как он представлял себе звучание музыки? Каких эффектов звучания хотел достичь?

Спросить об этом Моцарта или Бетховена мы, к сожалению, не можем. Значит, надо попробовать догадаться, внимательно вчитываясь в ноты, делая соответствующие, как можно более точные выводы и сочетая их со своими техническими возможностями и представлениями о стиле, экспрессии и вкусе. Это одна из важнейших задач на репетициях, когда проверяются все возможные варианты и выбирается самый приемлемый из них.

При этом речь не идёт о том, что верно, а что ложно, но лишь о приближении к оригиналу. И самое главное заключается в том, соответствует ли интерпретация нотному тексту, иными словами, является ли данное толкование убедительным или, по крайней мере, возможным. Всё другое всерьёз во внимание не принимается, и уж во всяком случае, в манере игры не стоит игнорировать указания композитора.