Марк Порций Катон (старший)

Марк Порций Катон (старший)

(234—149 гг. до н.э.)

политик, полководец, оратор, правовед, знаток сельского хозяйства, писатель

Карфаген должен быть разрушен.

Фраза, которой Катон заканчивал

свои выступления в сенате[1280]

Антиох ведет войну письмами, сражается пером и чернилами.[1281]

Прикиньте в глубине души своей: если вы с трудом сделаете что-нибудь достойное, труд для вас быстро кончается, а содеянное добро остается с вами на всю жизнь; но если ради удовольствия вы сделаете что-нибудь дурное, удовольствие быстро оставит вас, а дурное дело всегда останется на вас.[1282]

Частные воры влачат жизнь в колодках и узах, общественные – в золоте и пурпуре.[1283]

[Отнимая коней у слишком тучных представителей сословия всадников:] Какая польза может быть государству от тела, в котором все от ног до головы – сплошной живот?[1284]

Одно дело успевать, другое – спешить: кто вовремя делает одно дело, тот успевает, кто хватается за многое и ничего не кончает, тот спешит.[1285]

Если ты скрываешь правду, то тебя считают обманщиком, а если сочиняешь неправду – вруном.[1286]

Нету такого закона, который был бы хорош для всех.[1287]

Едва станут они [женщины] вровень с вами, как тотчас окажутся выше вас.[1288]

Ужель хотите вы (…), чтобы жены ваши старались добыть украшения, другим недоступные, а те, что победнее, выбивались из сил, чтобы не подвергнуться презрению за эту свою бедность. И конечно, как только женщины начнут стыдиться того, что вовсе не стыдно, они перестанут стыдиться того, чего должно стыдиться и в самом деле. Та, что сможет, будет на свои деньги покупать украшения, та, что не сможет, станет требовать деньги у мужа. Горе и тому, кто уступит просьбам, и тому, кто останется непреклонным, ибо непреклонный вскоре увидит, как жена его берет у другого то, в чем отказал ей он.[1289]

[Воюя в Испании.] Катон запретил подрядчикам закупать хлеб для войска и отослал их обратно в Рим, сказавши: «Война сама себя кормит».[1290]

Гнев от безумия отличается лишь продолжительностью.[1291]

Кто серьезен в смешных делах, тот будет смешон в серьезных.[1292]

Хорошие дела нужно перекрывать новыми хорошими делами, чтобы не выдохлась добрая слава.[1293]

Лишнее всегда дорого.[1294]

Во всем мире мужья повелевают женами, всем миром повелеваем мы, а нами повелевают наши жены.[1295]

Царь – животное плотоядное.[1296]

Душа влюбленного живет в чужом теле.[1297]

Греки произносят речи языком, а римляне – сердцем.[1298]

Тот, кто бьет жену или ребенка, поднимает руку на самую высокую святыню.[1299]

И превозносить, и поносить себя – одинаково нелепо.[1300]

[О гурманах:] Люди, у которых язык более тонко чувствует, чем сердце.[1301]

Удивляюсь, как может удерживаться от смеха один гаруспик [прорицатель, гадающий по внутренностям птиц], когда смотрит на другого.[1302]

Распутник спереди и сзади. (Катон об одном из своих противников.)[1303]

[Катон] был недоволен, что граждане каждый год переизбирают одних и тех же лиц на государственные должности: «По-вашему, стало быть, – говорил он, – или власть немногого достойна, или власти немногие достойны».[1304]

Глядя на множество воздвигнутых статуй, он сказал: «А обо мне пусть люди спрашивают, почему Катону нет памятника, чем почему ему стоит памятник».[1305]

Однажды, когда римский народ несвоевременно домогался раздачи хлеба, Катон, желая отвратить сограждан от их намерения, начал свою речь так: «Тяжелая задача, квириты [римляне], говорить с желудком, у которого нет ушей».[1306]

[Катон] сравнил римлян с овцами, которые порознь не желают повиноваться, зато все вместе покорно следуют за пастухами. «Вот так же и вы, – заключил Катон. – Тем самым людям, советом которых каждый из вас в отдельности и не подумал бы воспользоваться, вы смело доверяетесь, собравшись воедино».[1307]

[Катон] был под судом чуть ли не пятьдесят раз, причем в последний раз – на восемьдесят седьмом году. Тогда-то он и произнес свои знаменитые слова: «Тяжело, если жизнь прожита с одними, а оправдываться приходится перед другими».[1308]

Добавь радость к заботам.

Труд кончается, но хорошо исполненная работа не пропадет.

Нет такого закона, который бы удовлетворял всех.

Отцу семейства пристойнее продавать, а не покупать.

Жизнь с женой – дело нелегкое, но жизнь без нее вообще невозможна.

Не всегда будет лето.

Покупай не то, что нужно, а то, что необходимо.

Какую пользу государству может принести тело, в котором все, от горла до промежности, – одно лишь брюхо?

Из молодых людей лучше те, которые краснеют, а не те, которые бледнеют.

Ученость есть сладкий плод горького корня.

Речь дается многим, но мудрость редким.

Остерегайся сам того, чего не одобряешь в других.

Говоря с мудрым, употребляй немного слов.

Если кто-либо похвалит тебя, проверь сам, верно ли это.

Кроме того, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен.