СЕТЕВАЯ СВЯТАЯ РУСЬ

СЕТЕВАЯ СВЯТАЯ РУСЬ

“Игумен Земли Русской” дал канон России будущего

Если для других наций крах государства – это еще не полная катастрофа (например, поляки полтора века жили без своего государства – и ничего, сохранились как нация), то мы, потеряв государство, потеряем все.

Но даже если исходить из худших сценариев, у нас все равно есть поучительные и вдохновляющие исторические примеры. Это святой Александр Невский и Преподобный Сергий Радонежский, именем которого назван наш проект. В эпоху “погибели Русской земли” святой Александр не утратил веры в будущее, не растерялся, а сумел мобилизовать народ на сохранение веры, на сбережение национальных святынь. Веком позже, в самый разгар татарского ига Преподобный Сергий Радонежский показал Руси, зачем жить. Значение Преподобного для Русского государства было огромно, практически сразу после своей кончины “игумен Земли Русской” начал почитаться как его духовный со-основатель и покровитель. Преподобному Сергию молились всенародно в дни бедствий, на его раку клали после крещения великокняжеских детей, чьим покровителем он считался с момента их рождения, богомолье к святому Сергию было важнейшей частью духовно-политического ритуала в Московскую и даже в первый период Петербургской эпохи.

В самый разгар татарского ига Преподобный Сергий Радонежский показал Руси, зачем жить. Значение Преподобного для Русского государства было огромно, практически сразу после своей кончины “игумен Земли Русской” начал почитаться как его духовный со-основатель и покровитель.

Структура “Сергиевского” общежительного монастыря и выработанная Преподобным практика управления им, включая своевременные “почкования” от основного монастыря новых обителей, оказалась оптимальной – сетевой, говоря современным языком, – формой для осуществления нового проекта Руси. Этот сетевой проект Святой Руси стал общенациональным. Суть его заключалась в следующем: наиболее активные социальные люди, прослышав про небывалые чудеса и великую духовную силу старца и его учеников, уходили в монастыри, и после первоначального искуса в общежитии лучшие, наиболее твердые и энергичные из них шли еще дальше в леса. Там они основывали новые и новые монастыри, протянувшиеся до полярной границы, до пределов, где основателю было сколько-нибудь реально выжить одному в первоначальный период основания пустыни[2].

В социально-экономической жизни это была эпоха заселения и освоения Русского Севера. Время первого шага того неудержимого русского колонизационного порыва, который придал маленькому Московскому княжеству заслоняющие все остальное, сразу узнаваемые, контуры на мировых картах. На фоне последующих достижений — освоения Великой Степи, Урала и Сибири, выхода на Кавказ и в Среднюю Азию, и даже на Американский континент – первые шаги этой колонизации кажутся довольно скромными и ничем не выделяющимися. Однако именно освоение Северной Фиваиды стало тем решающим достижением, после которого русских было уже не остановить.

Это было зерно, из которого выросла Великая Россия.

Суть Русской доктрины – создание иерархически-сетевой социальной ткани, сетевой империи на месте разрушенного “советского мира”, на основе лучших традиций Святой Руси, старой Российской империи, на основе достижений “советского народа”, то есть той же, что и раньше, что и всегда, сверхнациональной русской нации.

Русская доктрина призвана помочь становлению самосознания единой нации – это путь не к разобщению народов и вер, культурных и жизненных укладов, наоборот, путь к их сближению, к большему их взаимопониманию. Реализация национальной стратегии ни в коем случае не ведет к национальной розни или ущемлению других народов. Как раз наоборот. Мондиалистская идея предполагает стирание всех и всяческих “Я” на уровне этносов и культур, подгонку их под общее обезличивание. В результате перевеса этих вредных идей для России сложилась такая ситуация, что русские в сознании других народов “исторического пространства России” и всего мира часто существуют как некая аморфная масса, облик которой додумывается произвольно. Сосуществовать при таком отношении очень трудно – а ничего другого мы на нашем историческом отрезке пока не предложили. Из аморфного состояния через сетевое стягивание нам предстоит вновь, как и в былые времена, сосредоточиться вокруг своих святынь и традиций, вновь выявить вечный лик России. Если “решительное меньшинство” нации начнет лучше понимать себя, свои истоки и свои перспективы, его начнут понимать и все остальные, станут понимать и те, кто с нами сосуществует. Именно непонимание ведет к вражде и отчуждению. А неуверенность в себе выталкивает наружу ненависть и насилие.

Мы призываем всех участвовать в дальнейшем создании и воплощении идеи России Будущего. Мы уверены, что те, кто не захочет приложить усилий в этом направлении, дуют против ветра истории. Эпоха безвременья заканчивается – от каждого из нас требуется сознательное участие в восстановлении традиций и в творчестве “Руси новой по старому образцу”.