1. Неудовлетворительность бракоразводного процесса в духовном суде

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1. Неудовлетворительность бракоразводного процесса в духовном суде

Вопрос о браке и переустройстве семейной жизни, можно сказать, не сходит со столбцов повременных изданий. В рассуждениях по данному вопросу высказывается стремление предложить соображения для лучшего уврачевания недугов в современных отношениях супругов и устранения недочетов в нашем законодательстве по брачному праву. Главная причина и как бы корень всяческих нестроений в супружеской жизни и супружеских отношениях указуются в том, что наше брачное законодательство, рабски подчинившись каноническому праву, заимствовало из него идеи, которые, безусловно требуя благословения церкви, для действительного заключения законного брака, предписывают неразрывность супружеского сожития на всю последующую жизнь. Усматривая в таком требовании стеснительные условия для половых влечений и свободной любви*, долженствующих лежать в основе супружеских отношений, современные публицисты усиливаются предложить гражданский брак, заключаемый при посредстве договора, на место освящаемого таинственным благословением церкви супружества, и узаконить свободный развод по требованию показаний естественного чувства, а не по разуму предписаний положительного закона. При неудержимости своих суждений, публицисты доходят до стадии осуждения церкви и ее предстоятелей, будто бы произвольно и без нужды установивших стеснительные условия заключения брака и возводящих учение о браке до высоты таинственного сопряжения. Они негодуют и на духовные суды за то, что они будто бы, по произволу, держатся строгих воззрений на расторжение брака, устраняя возможность облегчительных в сем отношении приемов. Если действительно христианская церковь, из верности учению Самого Христа Спасителя и Его апостолов, только в благословленном ею браке** видит чистый и беспорочный союз мужа и жены, сопрягающий их в безукоризненное плотское общение, - то она никак не может признать таким же сопряжением основанного на одном страстном "прилеплении" полов бракообщения супругов. Таинственная, подсказываемая учением христианства, сущность церковного брака в том и заключается, что она греховные и вместе страстные вожделения претворяет в чистые и вместе мирные соотношения*** и плотский союз мужа и жены, основанный на половых влечениях, делает союзом духовным, благословляемым Богом****. Посему и все суждения, направленные к отрицанию церковного брака, должны быть признаны неуместными, разрушающими основы христианского супружества. Иначе можно рассуждать по вопросу допускаемого церковию расторжения брака. При допущении возможности расторжения брака, главная сущность сего вопроса заключается в том, чтобы иметь твердые и более верные гарантии для возможно правильного и безошибочного установления причины, которою нарушается брак и которая служит законным основанием для развода. Обследование этой причины, конечно, может и не составлять обязательного действия духовного суда, как суда церкви, имеющей своею санкциею признать брак нарушенным в самой его основе и разрушенным в самой его сущности. Это обстоятельство подает повод к размышлению: не следует ли освободить духовный суд от производства бракоразводных дел?

______________________

* Да вовсе не к этому люди рвутся, напрасно клевещете. Бетси Тверская ("Анна Кар."), живя при муже с выездным лакеем, развода не просила и в нем не нуждалась. Напротив, запрещение-то (мужу) развода ее и обеспечивало в свободной любви. В. Р-в.

** Отчего же до начала IV века церковь не "благословляла" их? Очевидно, она вовсе не видела данных для этого в учении И. Христа и апостолов. Да там их и нет, ибо, посылая в мир учеников, Христос нигде не выразился: "Шедше - сопрягайте брачные пары". А не повелел Он этого ученикам - не повелел и церкви, преемнице прав - апостольского посланничества в мир. В. Р-в.

*** Значит, какая бы злоба и гадость после "претворения" ни творилась, все будет "чисто и свято"?! Вот и ясная причина семейных настроений - этот взгляд! В. Р-в.

**** Да он в раю благословлен, до грехопадения. Но вы вот это-то благословение и спрятали или обозвали "ныне не действующим". В. Р-в.

______________________

Судопроизводство по делам бракоразводным, до издания Устава духовных консисторий, 27 марта 1841 г., не имело особых определенных правил. Нет этих правил ни в Кормчей книге, ни в постановлениях соборов, посланиях и правилах пастырей нашей русской отечественной церкви. Отсутствие канонических процессуальных правил служило причиною того, что в старину искавшие развода супруги и не обращались к святительскому суду, а, довольствуясь разрешением своего духовного отца, расторгали свои супружества. Следы такого порядка вещей наблюдаются не только до, но и после времен Петра Великого, как видно из указов Св. Синода от 11 декабря 1730 г. и от 10 июля 1767 г. В последнем из сих указов удостоверено: "Из производимых в Св. Синоде дел усмотрено, что в епархиях обыватели многие от живых жен, а жены от живых мужей в брак вступают, небезызвестно же, что и распускные письма священно- и церковнослужители им пишут". Св. Синод решительно возбранил этот непорядок, запретив священно - и церковнослужителям, под опасением суда и лишения их сана, под каким бы то ни было видом и кому бы то ни было, писать разводные письма. Общим же порядком судопроизводства было то, что суждение о наличности законной причины для развода, а вместе и самое расторжение брака принадлежали епархиальному архиерею, каждому в его епархии. Этот же порядок существовал и в начальный синодальный период. В 1805 г. Высочайше было поведено дела о разводе вершить не иначе как с рассмотрения и утверждения Св. Синода.

Доказательствами, на которых консистория должна основывать свое суждение касательно развода, Уставом духовных консисторий (ст. 249) указываются: 1) показания двух или трех очевидных свидетелей и 2) прижитие детей вне законного супружества, доказанное метрическими актами и доводами о незаконной связи с посторонним лицом. Затем прочие доказательства, как-то: письма, обнаруживающие преступную связь ответчика, показания свидетелей, не бывших очевидцами преступления, но знающих о том по достоверным сведениям или по слухам, показания обыскных людей о развратной жизни ответчика и другие - тогда только могут иметь свою силу, когда соединяются с одним из главных доказательств или же в своей совокупности обнаруживают преступление. На основании этого правила, если два или три свидетеля под присягою покажут, что они видели такого-то супруга в самом акте преступления, то суд не имеет права не принять их показания за совершенное доказательство (ст. 1043), хотя бы судьи и были убеждены в лживости свидетельских показаний. Узкость подобного требования была осуждена Государственным Советом, который в одном из своих журналов по преобразованию общей судебной части высказал следующее суждение: "Кому неизвестны последствия действующей на суде духовном узкой теории доказательств по делам о прелюбодеянии; действительно виновные признаются не изобличенными потому только, что не были застигнуты на месте преступления несколькими свидетелями, а те, которые никогда не нарушали супружеской верности, признаются прелюбодеями, потому что, потеряв всякое терпение от распутной жизни своих жен, вступили с ними в сделку и приняли на себя вину с подготовкою для того надлежащей свидетельской обстановки". В отношении к показаниям обыскных людей о развратной жизни ответчика Св. Синод разъяснил, что "эти показания, в смысле второстепенного доказательства, могут иметь место на духовном суде в том случае, если об ответчике по производящемуся о нем делу по гражданскому ведомству был уже учинен, по распоряжению надлежащих властей того ведомства, повальный обыск; в таком случае добытые на этом обыске показания могут быть приняты в соображение и духовным судом при рассмотрении бракоразводного дела; но по распоряжению духовного суда не может быть производимо повального обыска" (цирк. ук. Св. Синода 28 августа 1892, N 8). Таким образом, если принять в соображение сущность процессуальных правил, действующих в духовном суде, при рассмотрении и разрешении исков о разводе по нарушению супружеской верности, то необходимо согласиться, что приговоры сего суда, основываемые в большинстве случаев на показаниях двух или трех свидетелей-очевидцев, постановляются на показаниях, даваемых иногда по предварительной сделке.

Можно усматривать своего рода недочеты в законах о производстве бракоразводных дел по другим причинам. И, прежде всего, по безвестному отсутствию одного из супругов. По требованию этих правил, главными способами для суда к открытию места нахождения безвестно отсутствующего супруга и удостоверения в безвестном его отсутствии служат отзывы о безвестно отсутствующем родителей, родственников и других лиц, на коих укажет проситель и которые могут иметь ближайшие сведения об отсутствующем супруге. Для получения таких отзывов консистория посылает упомянутым лицам повестки чрез полицейские управления. Закон не устанавливает ни срока выполнения сего требования, ни ответственности за неисполнение. При таком положении консистория остается в неизвестности, продолжать ли дело без затребованных отзывов, или приостановить производство. Мало гарантий для успешного розыска безвестного отсутствия представляет и напечатание в "Церковных Ведомостях", издаваемых при Св. Синоде.

В отношении к расторжению браков за ссылкою одного из супругов в Сибирь введено важное изменение тем, что ссыльным предоставлено право просить о расторжении их прежнего брака и о вступлении в новый брак. Условия и порядок сего изложены в Высочайшем повелении 14 декабря 1892 г., вошедшем в подлежащие подразделения Свода Законов. Выраженные в сем законе правила расторжения прежнего и заключения нового брака ссыльными, гармонируя с условиями социального быта ссыльнокаторжных и поселенцев, находятся в некоторой непоследовательности с общими постановлениями о последствиях расторжения брака для разведенных супругов.

При расторжении брака по неспособности одного из супругов к брачному сожитию основанием для развода принимается неспособность природная, засвидетельствованная врачебным отделением губернского правления.

Из сказанного ясно видно, что духовный суд не без основания подвергается нареканиям за неудовлетворительность бракоразводного его процесса. Процесс этот, в главных его частях, будучи основан на правилах "Устава духовных консисторий", оказывается в настоящее время устарелым и беспочвенным. Бракоразводный процесс нуждается в своем улучшении, как и самый "Устав духовных консисторий" требует своего обновления, оказываясь устарелым и отсталым даже при сравнении с вновь начертанными правилами по разным частям духовного управления. Обновление "Устава духовных консисторий" может последовать не иначе, как чрез замену его совершенно новым церковным уложением, имеющим объединить все разрозненные функции церковной власти в единстве их направления и целей деятельности. Что же касается собственно бракоразводного процесса, то относительно его улучшения можно иметь особое суждение, которому и посвятим дальнейшие размышления.