LII. Из "Дневников" кн. В.П. Мещерского

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

LII. Из "Дневников" кн. В.П. Мещерского

Суббота, 4 августа 1901

С легкой руки "Церковного Вестника", которому почему-то придают значение чуть ли не официозного церковного органа, пошла по всей линии газетной печати пальба по вопросу о разводе!.. Обрадовались наши писаки, так как все решительно вопросы русского "быть или не быть" ими были истрепаны, и не о чем было писать; и вдруг такая находка: брачный развод, да еще с переводом его из-под рясы под фалды чиновничьего виц-мундира судебного ведомства!

Действительно, лакомый кусочек для нашей исхудалой от безвопросицы печати.

Когда-то Прекрасная Елена пела под крики восторгов ее обожателей: "Все мы жаждем любви", теперь газетная толпа орет: "Все мы жаждем развода"... И Боже мой, сколько явилось на газетных простынях драматических изображений, сентиментальных излияний, крокодиловых слез; потоками они полились над бедными жертвами затрудненного развода. А главное, какая лафа, вприпрыжку за "Церковным Вестником", доказывать, что развод - дело вовсе не Церкви, а окружного суда!

Все это очень занимательно и пикантно. Но всего интереснее - это вопрос: почему-де вздумалось нынешним рясоносцам* "Церковного Вестника" пустить в печать мысль об отнятии у Церкви ведения дела о брачном разводе и о передаче его светскому суду? Потому ли, что Церковь не может с ним справляться по скудости своих духовных средств, по своей духовной немощи, или потому, что в XX веке приличнее для духа времени дела о расторжении таинства брака передать в ведение светских судей, тем паче что по нынешним временам, вероятно, большая их часть ни в какие таинства не верует?

______________________

* Какой жаргон у кн. Мещерского. Ну, можно ли представить, чтобы, надсмеиваясь над "рясою", т.е. над таинством священства, он уважал "таинство брака"! Ведь равны все таинства. Но, видите ли, консерватизм бы нечто потерпел, если б умалился авторитет церкви, и автор говорит: "Не берите брака из ее рук, ибо это - таинство". Это показывает, что консерватизм и клерикализм хорошо умещаются на острие одной иглы с атеизмом. В. Р-в.

______________________

Вопрос этот очень интересен и очень серьезен, и серьезнее, чем это может казаться с поверхностного на него взгляда, ибо если ни для кого не тайна, что образ, коим церковь ведает у нас дела о разводе, очень уж устарел, и вследствие этого является мысль о передаче этих дел в светские суда, как об единственном средстве улучшить порядок их ведения, то всякий благочестивый член церкви с душевным смущением должен задать себе вопрос: неужели церковь наша до того духовно немощна, что, сознав недостатки ведения у себя бракоразводных дел, она не в силах их исправить настолько, чтобы довести их до уровня, подобающего таинству, и о своем бессилии свидетельствует, сдавая эти дела светским судам?

Мне кажется, что над этим вопросом стоит призадуматься...

Затем есть другое весьма серьезное соображение, над которым не мешало бы призадуматься, прежде чем увлекаться либеральною затеею, - дела о брачном разводе сдать в ведение светских судов.

Ни для кого тоже не тайна, что благодаря разным причинам, изложение коих составило бы многостраничный том, мы дожили до эпохи, когда в так называемых образованных слоях общества разврат в браке до такой степени умножился, что именно он, а не те трудные и, действительно, безвыходно несчастные положения в отдельных случаях брачного сожития, которые делают развод необходимым, ставит усиленно на очередь вопрос об облегчении брачного развода... В этом для всякого, добросовестно относящегося к вопросу, никакого нет сомнения.

А раз это так, я, признаюсь, никак не могу мириться с мыслью, чтобы в удовлетворение потребностей не жизни, а разврата в браке приняты были меры к облегчению развода, ибо по пути этого облегчения очень легко дойти до такого положения, что церковь будет призвана таинством брака укреплять только временные связи любодеяния, и больше ничего.

Что положение у нас брачного развода с точки зрения нравственности ужасно, в том ни малейшего нет сомнения. Непостижимая чуть ли не вековая апатия* иерархов церкви к этому вопросу довела его до такого низкого положения, что судьба каждого развода, по установившейся в церкви практике, поставлена в исключительную зависимость от двух, так сказать, условий sine qua поп, одинаково для нее позорных: 1) от известной платы, вносимой чиновникам в консисторию, соразмерно состоянию хлопочущего о разводе, и 2) от исполнения в натуре самой грубой сцены разврата... Я говорю о разводе по случаю прелюбодеяния, который издавна практикуется как единственный способ добиться развода по причине нежелания продолжать брачную жизнь. Вследствие этого мы как ни в чем не бывало примирились с толком, повторяемым ежедневно в любой гостиной, что без денег и без гнусной сцены разврата при свидетелях нельзя добиться расторжения брачного союза - от кого же? от церкви!

______________________

* Ради этой одной строчки перепечатываем "Дневники". Да чем же лично и вообще живо иерархи были заинтересованы в постановке развода? Они - девственники, сами в браке не нуждающиеся, и судили чужое дело. Итак, ужасный в Европе вопрос о разводе, определивший весь ужасный уклад семьи, имеет корнем под собой - просто ненужность семьи духовным главам Европы. А это имеет под собою корнем верховенство девства перед супружеством. И все оканчивается бесполостью, внеполостью теизма. Вот куда восходит удивившая кн. Мещерского "непостижимая вековая апатия". Слишком все "постижимо"... и до чрезвычайности все опасно - именно если добираться до корней. В. Р-в.

______________________

Но неужели потому, что до такого нравственного падения довела практика вопроса о брачном разводе, в явное оскорбление святыни таинства и церкви, следует поднятия этого уровня для брачного развода искать в отнятии его у церкви и в предоставлении его светским судам?

Вот вопрос, ставящийся сам собою...

Мне кажется, что он требует в интересах и церкви, и общества, и общественной нравственности - глубокого и серьезного размышления.

Неужели все должны узнать, что церковь не имеет средств поставить вопрос о разводе на ту высоту, на какой он должен стоять, как вопрос неотделимый от церковного таинства; неужели церковь не в силах от делопроизводства по брачным делам - устранить все подкупное и все грязное и давать делу быстрое и чистое решение?

Что-то не хочется верить!

Воскресенье, 5 августа

Возвращаюсь к вопросу о брачном разводе.

Так как у нас нет гражданского брака, а есть только брак в силу церковного таинства, то и развод брачный должен быть церковный, а не гражданский. Некоторые полагают, что ведение гражданским судом бракоразводных дел будет иметь последствием ускорение хода этих дел. Я позволяю себе сомневаться, ибо практика нашего гражданского судопроизводства достаточно научила нас не верить в возможность скорого делопроизводства, и два, три года для производства гражданского дела стало обыкновенным явлением... Но, оставаясь в области церковной, бракоразводные дела, очевидно, требуют совсем иного производства, чем теперь. Теперь главное в бракоразводном деле - это формальности, а между тем всякий понимает, что главное в этих делах - это их живая и часто мучительная сущность. Дарение формализма совсем мертвого и совсем безучастного к жизненной сущности в каждом деле произвело то, что весь центр тяжести бракоразводных дел сосредоточивается, как я сказал выше, в двух безнравственных формальностях: 1) в производстве дела в консистории, где дело без денег обходиться не может, и 2) в исполнении формальности прелюбодеяния при свидетелях...

Мне кажется, что если хорошенько призадуматься над вопросом, то явится возможность, оставляя бракоразводное дело в области церкви, устроить его с соблюдением чистоты и интересов нуждающегося в разводе лица.

В то же время мне представляется, что делопроизводство по бракоразводному делу может и не быть делом церкви; вмешательство консистории в эти дела надо обязательно, из уважения к церкви, считать непригодным. Но затем, вряд ли представляется удобным и необходимым приобщить лиц духовной иерархии к производству бракоразводных дел, требующих по отношению к разводам по прелюбодеянию - известного следствия, а в особенности знания светской жизни, которого требовать в достаточной мере от духовенства довольно трудно.

Вот почему мне представляется возможною и целесообразною следующая, например, комбинация. В каждой епархии мог бы существовать особый совет по бракоразводным делам, под председательством епархиального архиерея, в котором присутствовали бы главные должностные лица в губернии, а именно: губернатор, губернский предводитель дворянства, губернский воинский начальник, губернский городской голова, председатель губернской земской управы, председатель окружного суда и прокурор и старший благочинный в губернском городе, - и этому совету были бы подведомственны все бракоразводные дела, причем этот совет все исследования по каждому делу возлагал бы на одного из своих членов. Совет этот решал бы дело о разводе и о судьбе детей, прижитых от расторгаемого брака, окончательно, - за исключением случаев, когда архиерей не соглашается ни с одним из мнений совета, и тогда дело переносится в Синод для окончательного решения.

Сомневаюсь, что при таком составе совета можно было бы не быть уверенным в том, что дело о разводе получать будет всякий раз решение чистое и добросовестное.

Надо помнить, как я вчера говорил, что главными крикунами за облегчение развода являются те, которым это нужно в интересах разврата, а вовсе не те, которым это нужно в интересах жизни и действительно безвыходного положения. Вот почему для первых развод должен быть, елико возможно, затруднен, а для вторых, наоборот, облегчен.

Именно этого такое самостоятельное и состоящее из лучших людей губернии коллегиальное учреждение под председательством главы местной церкви может достигать всегда. При таком совете не возьмешь ни деньгами, ни протекциею: одна правда будет иметь решающую силу.

И сверх того получится огромное благодеяние: быстрота производства дел и отсутствие всякой волокиты.