Мое отношение к Печорину (по роману М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»)

Мое отношение к Печорину можно выразить кратко: он мне нравится. Попытаюсь объяснить, почему. В предисловии к роману сказано: «...Герой нашего времени... – это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии». Таким образом, у читателя сразу возникает предвзятое отношение к Печорину. Между тем если бы кто-нибудь написал книгу, главный герой которой представлял бы собой отображение современных пороков, пороков моего поколения, то такой портрет выглядел бы, мне кажется, значительно непригляднее, чем образ лермонтовского Печорина.

Я не хочу оправдывать Печорина; он эгоист, и все, что он делает хорошего или плохого, он делает только ради себя. Но он храбр. Зная о подлом замысле Грушницкого и драгунского капитана, он, стоя безоружный на краю пропасти под дулом пистолета Грушницкого, не чувствует страха. Он даже способен на великодушие: готов простить Грушницкого. Еще один пример храбрости Печорина – случай, описанный в новелле «Фаталист». Печорин бросается навстречу почти верной гибели: пьяный казак, только что убивший Вулича, мог убить и его.

Его храбрость в «Фаталисте» – следствие природной страсти к противоречиям, в которой он сам не раз признавался, попытка пойти против собственной судьбы, поиграть со смертью, доказать себе, на что способен. Его хладнокровие на дуэли вызвано стремлением удовлетворить свое оскорбленное самолюбие. Даже причина дуэли была эгоистическая: Печорин бросил вызов Грушницкому не для того, чтобы отстоять честь княжны Мери, а для того, чтобы разрушить планы Грушницкого, посмеяться над ним.

Отношение Печорина к женщинам – тема для отдельного разговора. Он не способен на искреннюю, чистую, самоотверженную любовь. Ему нравится быть любимым, нравится влюблять в себя женщин. Любовь для него – средство хоть немного развеять скуку. Доказательство тому – его отношения с Бэлой, княжной Мери, Верой. Всех их он сделал несчастными. Но в то же время, и с этим нельзя не согласиться, в его отношениях с женщинами присутствует благородство.

Печорин не умеет и не хочет дружить. «...Из двух друзей всегда один раб другого…; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае – труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать; да притом у меня есть лакеи и деньги!» – так он пишет о дружбе. Поэтому у него нет друзей. Вернер, человек очень близкий Печорину по духу, отворачивается от него после дуэли с Грушницким.

Дружбу Максима Максимыча он не принимает всерьез. Старый штабс-капитан в журнале Печорина упоминается только мельком, Печорин не испытывает к нему никаких чувств, и становится понятно, почему после долгой разлуки с Максимом Максимычем Печорин лишь сухо протянул ему руку. Внешне приятельские отношения для Печорина ничего не значат: он всегда презирал Грушницкого.

Но вместе со всем этим в Печорине есть одна очень важная для меня черта, черта, за которую я его уважаю: он честен перед самим собой. Журнал Печорина – это исповедь умного и во многом несчастного человека. Печорин недоволен собой и своей жизнью, он считает, что бездарно растратил все то, чем щедро одарила его природа. Он судит себя почти за каждый поступок, судит беспощадно. «Нравственный калека» – так он называет себя в разговоре с Мери. Чтобы дать себе такую характеристику, нужно обладать определенным мужеством. В том же разговоре Печорин рассказывает о том, что сделало его таким: воспитание, окружение, отношение к нему окружающих. Думаю, что в этом монологе он говорит правду, хотя нужно сделать оговорку – он хочет произвести впечатление на Мери.

В журнале Печорина есть его слова о самом себе, слова, которые меня глубоко тронули: «Глупец я или злодей, не знаю, но то верно, что я также очень достоин сожаления...» В самом деле, в Печорине остались еще чувства, делающие ему честь. Он, например, не утратил чувства прекрасного.

Итак, мое отношение к Печорину можно выразить следующим образом. Я его уважаю, и мне его немного жаль, но хочу отметить, что это отношение к литературному герою, а не к живому человеку. Если бы мне встретился в жизни человек, подобный Печорину, возможно, я бы его ненавидела.