Быт и нравы «темного царства» (по пьесе А.Н. Островского «Гроза»).

Александр Николаевич Островский впервые в русской литературе глубоко и реалистично изобразил быт и нравы купечества, нарисовал колоритные образы самодуров. Он осмелился заглянуть за железные купеческие ворота, не побоялся открыто показать «силу косности», «онемелости».

Драматические конфликт в «Грозе» (1860 г.) заключается в столкновении отживающей морали самодуров с новой моралью людей, в душах которых пробуждается чувство человеческого достоинства. В пьесе важны сам фон жизни, сама обстановка.

Мир «темного царства» основан на страхе и денежном расчете. Непосредственная денежная зависимость заставляет Бориса «быть почтительным» с «ругателем» Диким. Безропотно послушен матери Тихон, хотя в финале пьесы до своеобразного «бунта» поднимается даже он. Хитрят и изворачиваются конторщик Дикого Кудряш и сестра Тихона Варвара. Проницательное сердце Катерины чувствует фальшь и бесчеловечность окружающей жизни: «Да здесь все, как будто из-под неволи».

Образы самодуров в «Грозе» сложны, они лишены психологической однозначности. Дикой – богатый купец, значительное лицо в городе Калинове. Власти его на первый взгляд ничего не угрожает. Савел Прокофьевич, по меткому определению Кудряша, «как с цепи сорвался, чувствует себя хозяином жизни и вершителем судеб подвластных ему людей». Разве не об этом говорит отношение Дикого к Борису? Окружающие боятся рассердить чем-нибудь Савела Прокофьевича, жена трепещет перед ним.

Вместе с тем, как уже было сказано, образ Дикого достаточно сложен. Крутой нрав «значительного лица в городе» наталкивается не на какой-то внешний протест, а на внутреннее самоосуждение. Савел Прокофьевич сам не рад своему «сердцу», и в этом заключается страшный для устоев «темного царства» смысл: самодурство настолько противоестественно и бесчеловечно, что изживает самое себя, утрачивает какие-либо нравственные оправдания своего существования.

«Самодуром в юбке» можно назвать и богатую купчиху Кабанову. В разговоре с сыном и невесткой Кабаниха лицемерно вздыхает: «Ох, грех тяжкий! Вот долго ли согрешить-то!» За этими притворными восклицаниями кроется властный, деспотический характер. Марфа Игнатьевна активно отстаивает устои «темного царства», пытается покорить их мертвящей силе Тихона и Катерину. Отношения между людьми в семье должны, по мысли Кабановой, регулироваться законом страха. Желание Марфы Игнатьевны во всем следовать прежним традициям проявляется в сцене прощания Тихона с Катериной.

Существенную роль в пьесе Островского играет образ странницы Феклуши. На первый взгляд перед нами второстепенный персонаж. На самом деле Феклуша является миротворцем и защитником «темного царства». Смысл ее рассуждений о «салтане махнуте персидском» и «салтане магнуте турецком» в том, что у нас «закон праведный».

Феклуша предчувствует гибель «темного царства». Зловещий призрак конца она усматривает в убыстрении хода времени. И действительно, время работает против «темного царства».

Островский приходит в пьесе к масштабным художественным обобщениям, создает образы почти символические. Примечательна авторская ремарка в начале четвертого действия пьесы: «На первом плане узкая галерея со сводами старинной, начинающей разрушаться постройки...» Именно в этом обветшалом мире, из самой глубины его звучит признание Катерины. Судьба героини столь трагична прежде всего потому, что восстала она против собственных же домостроевских представлений о добре и зле. Финал пьесы говорит нам, что жить в «темном царстве» хуже смерти» (Добролюбов). Необходимость пробуждения человека в человеке, реабилитация живого человеческого чувства, приходящего на смену фальшивому аскетизму, составляют, как мне кажется, непреходящее достоинство пьесы Островского. И в наши дни она помогает преодолевать силу «косности», «онемелости».