Классическая школа в уголовном праве
Классическая школа в уголовном праве
КЛАССИЧЕСКАЯ ШКОЛА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ — господствующее направление в доктрине уголовного права многих стран, под определяющим влиянием которого развивается уголовное законодательство большинства государств мира с начала XIX в. Название «классическая» дали этой школе сторонники «антропологической» и «социологической» школ в уголовном праве в 70-80-х гг. XIX в., вкладывая в него несколько иронический смысл.
Формирование К.ш. в у.п. связано с эпохой антифеодальных революций в Европе, начавшейся с Великой французской революции 1789 г. В основу К.ш. в у.п. были положены принципы, сформулированные накануне эпохи революций в трудах предшественников К.ш. в у.п. — просветителей и гуманистов XVIII в. — французов Монтескье и Вольтера, англичанина Дж. Локка и особенно итальянца Беккариа. Сторонники К.ш. в у.п. в различных странах Европы и в США придали этим гуманистическим принципам уголовного права, имевшим явную антифеодальную направленность, новые, более точные и конкретные формулировки, которые применяются и в настоящее время.
Ведущий для уголовного права принцип — "нет преступления, нет наказания без указания в законе". Важнейшую роль в К.ш. в у.п. играет принцип "соответствия наказания тяжести содеянного", т. е. требование, чтобы за более тяжкое преступление назначалось более строгое наказание, а совершение менее тяжкого преступления влекло за собой смягчение наказания. Одно из фундаментальных положений К.ш. в у.п. — ограничение сферы уголовной репрессии лишь деяниями, поступками человека, а не его мыслями или убеждениями. Во многих странах это ограничение стало важнейшим конституционным принципом.
К «классическим» принципам уголовного права относится и отмена сословных привилегий, которая трансформировалась в широко трактуемое требование равенства всех граждан перед законом. Иными словами, уголовная ответственность, во всяком случае формально. не должна зависеть от социального статуса, национальности, религиозной, принадлежности, пола обвиняемого, от его мыслей и убеждений, а должна определяться лишь тяжестью и доказанностью совершенного им преступного деяния.
Весьма существенна для К.ш. в у.п. и теория разделения властей, которая применительно к уголовному праву и процессу означает следующее распределение функций ветвей власти:
— законодательная власть, регулирует общие начала и правила уголовной ответственности, устанавливает признаки отдельных видов преступлений и рамки, в пределах которых может быть назначено наказание за преступление определенного вида и тяжести;
— судебная власть, исходя из законодательных норм и представленных доказательств обвинения, решает вопрос о виновности подсудимого и назначает предусмотренное законом наказание;
— в функции исполнительной власти входит расследование уголовных дел, судебное разбирательство и исполнение наказания, назначенного судом.
В отличие от своих предшественников сторонники К.ш. в у.п. видели свою задачу не столько в разрушении институтов старой, феодальной юстиции. сколько в подготовке новых уголовных кодексов, основанных на новых, гуманных и демократических принципах уголовного права. Важнейшими из этих кодексов, значение которых вышло далеко за пределы какой-либо одной страны, стали французский Уголовный кодекс (УК) 1810 г., подготовленный при участии императора Наполеона, и Уголовное уложение Баварии 1813 г., составленное известным германским криминалистом А. Фейербахом.
Трактовка отдельных уголовно-правовых проблем в трудах сторонников К.ш. в у.п. нередко различалась весьма существенно, что в первую очередь было обусловлено различиями традиционных доктрин уголовного права в каждой стране, а нередко и влиянием соответствующих общефилософских концепций. В германских и некоторых других государствах сказывалось воздействие учения Канта и Гегеля, предложивших свою трактовку проблем наказания, согласно которой оно не должно преследовать никаких утилитаристских целей, а служить лишь воздаянию преступнику за содеянное зло во имя торжества абстрактной справедливости. Требуя соотносить наказание с тяжестью преступления, сторонники К.ш. в у.п. вместе с тем нередко призывали использовать его для «устрашения» возможных правонарушителей (задача "общего предупреждения") либо для того, чтобы не допустить новых преступлений со стороны осужденного (задача "специального предупреждения").
В УК стало проводиться различие между институтами Общей и Особенной части уголовного права, хотя и не столь последовательно, как в настоящее время (например, обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, во многих УК излагались лишь применительно к убийству или некоторым другим институтам Особенной части).
Сторонники К.ш. в у.п. придавали решающее значение формальному признаку преступления: им должно и может признаваться только деяние, предусмотренное УК. В свою очередь, преступные деяния обычно делились на две или три категории, к которым относились преступления различной тяжести, определяемые, однако, по характеру и степени назначаемых за них наказаний. Как правило, в кодексах, составленных сторонниками К.ш. в у.п., уголовная ответственность за предварительную преступную деятельность (покушение, сговор) и за соучастие в преступлении по закону приравнивалась к совершению оконченного преступления, однако судам не воспрещалось смягчать в этих случаях реально назначаемое наказание.
Сторонников К.ш. в у.п. отличал подчеркнуто «юридический» подход к вопросам уголовной ответственности. Это выражалось в том, что, тщательно анализируя собственно уголовно-правовые проблемы. криминалисты-"классики", как правило, игнорировали проблему причин преступности.
Наиболее существенными особенностями отличалось развитие учения К.ш. в у.п. в Англии и других странах, входящих в англосаксонскую правовую систему. В систему источников уголовного права в этих странах включены не только законодательные нормы ("статуты"), но и судебные прецеденты — решения судов высших инстанций, обязательные при рассмотрении судами аналогичных дел. Однако после реформы английского уголовного законодательства, проводившейся на протяжении нескольких десятилетий с начала XIX в., и соответственных преобразований в системе судебных прецедентов британское уголовное право стало придерживаться такой трактовки важнейших институтов уголовного права. которая была весьма близка положениям К.ш. в у.п. в странах континентальной Европы. Этому не препятствует даже отсутствие в самой Великобритании УК — его заменяет система консолидированных актов, трактующих основные институты Общей и Особенной части уголовного права (в большинстве иных стран, входящих в систему "общего права", в США, Канаде и др., имеются УК).
Во второй половине XIX — начале XX в. в рамках К.ш. в у.п. сформировалась так называемая неоклассическая школа в уголовном праве, объединившая различные учения, сторонники которых считали необходимым обеспечить большую индивидуализацию наказаний с учетом смягчающих обстоятельств и особенностей личности правонарушителя. «Неоклассики» учитывали критику К.ш. в у.п. со стороны проповедников взглядов антропологической и социологической школ в уголовном праве, готовы были внести соответствующие коррективы в доктрину уголовного права и отчасти в уголовные законы, но выступали против радикальных реформ, которые привели бы к отказу от фундаментальных положений действующего уголовного права и процесса. Отказываясь от требований «деюридизации» уголовного права, они, напротив, требовали более тщательной и детальной юридической проработки институтов Общей и Особенной части уголовного права при подготовке обновленных УК, составленных с учетом богатейшего опыта использования прежнего уголовного законодательства. Типичными УК, отражающими концепции «неоклассиков», принято считать УК Испании в редакции 1848 и 1880 гг. и Италии 1889 г. (кодекс Цанарделли).
Особое место в истории К.ш. в у.п. занимает развитие доктрины уголовного права в России второй половины XIX — начала XX в. Для ведущих русских криминалистов, таких, как А.Ф. Кистяковский, Н.Д. Сергеевский и особенно Н.С. Таганцев, — признанных «классиков» уголовного права, не было характерно обычно приписываемое «классикам» пренебрежение к проблемам причин преступности; при анализе правовых вопросов они стремились учитывать потребности законодательной и судебной практики.
Лит.:
Герцензон А.А. Введение в советскую криминологию. М., 1965;
Решетников Ф.М. «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление в уголовном праве. М., 1985.
Решетников Ф.М