Поток сознания. Дневник как техника возрождения себя
Поток сознания. Дневник как техника возрождения себя
Всякое стихотворение — покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звезды. Из-за них существует стихотворение. Тем оно темнее, чем отдаленнее эти слова от текста. В самом темном стихотворении не блещут эти отдельные слова, оно питается не ими, а темной музыкой пропитано и пресыщено. Хорошо писать и звездные и беззвездные стихи, где только могут вспыхнуть звезды или можно их самому зажечь.
Александр Блок, из дневников
И понял я — поэзия не в слове, а только в связи слов, вблизи и выше их.
Михаил Синельников, из стихотворения «Ты девочкой была с улыбкой неземною»
Смерть близких и поражение надежд, утрата веры и силы духа — это традиционные испытания человека, особенно творческого. Преодоление их, как известно, идет по классической схеме отрицание — агрессия — депрессия — светлая печаль. И наконец, новое вхождение в поток жизни и сознания. Об искусстве возвращения в поток мы сейчас и поговорим. Самым известным примером текста, написанного в формате потока сознания, является «Улисс» Джойса — классическая книга, которую немногие могут читать, а тем более дочитать до конца. Примеры потокового текста есть у Максима Горького в «Жизни Клима Самгина» и у Юрия Трифонова в романе «Старик». На самом деле речь типа «поток сознания» действительно часто возникает в кризисные моменты, как видно из записок Эдмона Гонкура: описание умершего брата перемежается с воспоминаниями о первых признаках болезни, разговором с прислугой, воспоминаниями о беседах с братом, мучительными переживаниями о том, что было бы, если б Эдмон вел себя иначе, затем волнением о том, чтобы гроб не уронили люди в черном, и наконец, краткой вспышкой воспоминания о моменте собственно похорон.
Однако в отличие от моментов циклического напряжения, описанных Толстым, когда «не переставая стыдно за свою жизнь», или печали в дневниках Софьи Андреевны, когда внешние события утомляют, а внутри ни радости, ни покоя, сила действительно потокового состояния в том, что оно способно вывести из трагического состояния в светлое и деятельное. Однако, чтобы это произошло, необходимо уметь не зацикливаться внутри потока сознания, а «плыть» в нем, как выплывает из своих тяжелых мыслей Эдмон Гонкур.
Технология потока. На сегодня технология этого «выплывания» и желательное для созидательной жизни состояние потока описаны психологом Михаем Чиксентмихайи. Суть вот в чем. Обычно эмоции, намерения и мысли переплетаются как сложные компоненты переживаний человека. Однако когда цели ясны, есть адекватная обратная связь, уровень сложности соответствует уровню мастерства, то внимание концентрируется и целиком обращается на то, что человек делает. Назовем это состояние «поток».
Человеку в потоке требуется вся его психическая энергия, он полностью сосредоточен. В сознании не остается места для отвлекающих мыслей и чувств, рефлексия прекращается, человек чувствует себя сильным как никогда. Чувство времени искажено: часы летят подобно минутам.
Человек душой и телом растворяется в том, чем занят, и это дело становится безусловной ценностью, а жизнь обретает смысл. Так в гармонической концентрации физической и психической энергии жизнь вступает в свои права. Полное растворение в потоке — это не просто счастье, а ощущение совершенства жизни, ведущее к развитию нашего сознания.
Ощущение потока стимулирует стремление учиться, осваивать новые умения и ставить более сложные задачи. Работа и общение в состоянии потока позитивно увлекают. Однако чтобы наслаждаться сложными задачами и вызовами, нужна «энергия активации». Ее можно получить через образование при условии наличия сил и свободы.
Лучше всех делать работу и общение потоковыми умеют творческие люди. Делают то, что хотят. Работают на общую цель с соратниками. Готовы тратить силы и внимание на партнера. Это называется дружба. И чем меньше мы зависим от материальных выгод, тем больше ценим эмоциональное вознаграждение. Нам нужны и деньги, и чувства. Точнее — чувство потока.
Яркий пример. Одной из клиенток моей программы креативности довелось не только испытать, но и ярко описать это ощущение. Так сложилось, что одно из наиболее частых потоковых переживаний у людей вызывает вождение автомобиля. От одиночек оно требует умения и сосредоточенности, дает им чувство свободы и контроля над ситуацией. Для многих семей — это еще и возможность собраться вместе. Для моей клиентки способность получать удовольствие от вождения была одним из маркеров душевного благополучия. И на момент нашей встречи контакт с машиной у нее пропал. А после начала программы развития креативности и ведения дневника — вернулся, да еще как сильно и поэтично. И ниже я специально для вас, начинающие поэты и лирические прозаики, оставила авторское разбиение текста с пропущенными строками, потому что в поэзии между четверостишиями положено делать пробел, что мы и видим в этом тексте:
«Дорогая, тебе удалось то, что не удавалось никому и ничему — ни друзьям, ни любовникам, ни вечеринкам, ни шопингу с путешествиями! Я просыпаюсь с хорошим настроением и иду делать задания по твоему курсу!
Больше того, сегодня, после твоей сессии я ехала по Москве. Впервые за полгода ехала, а не плелась, не шарахалась из стороны в сторону, не выписывала кренделя и пируэты. Не вглядывалась до боли в зрачках (я ее чувствую, прямо там) в дорогу перед собой.
Раньше передо мной был виртуальный прицел, или сетка из линий, как во флайт-симуляторах. Она словно была нарисована на лобовом, и я выполняла вираж, просчитывая траекторию, бросала послушную машину в образовавшийся просвет, добавляла газ или притормаживала. Я всегда отлично считала, причем не только себя, но и на несколько машин впереди, в разных рядах. Там, где все стояли, я ехала, почти не касаясь тормоза, только перекладывая с борта на борт, почти срываясь в пике. Меня заводило это ощущение полновластья над могучим механизмом, как над сильным, великолепно слушающимся телом. Да оно так и было — как только я садилась за руль, мои телесные границы расширялись до обводов кузова, и каждую царапину или, не дай Бог, аварию я чувствовала всей «кожей». Как стрелок, чьим продолжением руки стало оружие, я становилась машиной. И ощущение почти полета над темным, теплым асфальтом окрыляло.
А потом вдруг все исчезло.
Я разъединилась с автомобилем, у меня как будто отняли руку или ногу, а взамен выдали какой-то неуклюжий протез. И прицел с лобового исчез. Я ослепла, оглохла и потеряла направление. Я тогда и с собой собственно была не в ладах, я помещалась крошечным скомканным комочком в пустынных и гулких глубинах ставшего таким огромным и чужим, а когда-то бывшим моим, тела.
Я занервничала. Напрасно я подстегивала себя, пытаясь поймать то волшебное ощущение полета, это чувство дороги, трассы. Ничего не выходило. Мотор натужно ревел, грохотал в ушах, а раньше ведь я его слышала, как слышат стук своего сердца — то есть только тогда, когда что-то не так. Шины жалобно визжали, машина не слушалась руля, и мне казалось, что я управляю не моей быстрокрылой ласточкой, а тяжелым и неповоротливым рыдваном. А в рыдван вживаться мне совсем не хотелось. Я возила по городу друзей и знакомых, и терзала их вопросами: «Стала ли хуже водить? Или по-прежнему?». Приятели, чуя неадекват, осторожно юлили. Неопределенность ответов нагоняла на меня тоску.
И я уж решила, что это старость и пора вешать шлем и руль на гвоздь. Смирилась и воспринимала некогда горячо и чувственно любимое авто исключительно в ракурсе «довозилова». Как остывшие друг к другу бывшие страстные любовники, мы больше не понимали друг друга, не были одним целым, а с некоторым даже удивлением и легкой брезгливостью взирали на экс-партнера. Из моей жизни был изъят огромный кусок, и я очень переживала.
Сегодня все изменилось.
Сегодня мы вновь полетели. Мы расправили наши крылья, мы вновь соединились, и опять угловые размеры неудачливых соперников слились в дрожащее марево огней за кормой.
Почти у самого финиша, на стрелке длиннющего светофора у Кремля, я сидела и разглядывала свои руки, словно бы видела их впервые. Я смотрела на тонкие, чуть подрагивающие пальцы так, как будто они не мои. Я положила их на руль, почувствовала еле заметную вибрацию мощного двигателя, горячее дыхание выхлопной трубы на бампере слева, правым боком ощутила резкие порывы ветра от попутных машин и жаркое дыхание воздухозаборника на капоте.
Вот мы и вместе, подумала я. Мое чувство не угасло, а только на время заслонилось чем-то другим. И давние любовники вдруг увидели себя и визави в новом свете, и смущение и неловкость ушли. Новая страсть подхватила нас, вынесла на оперативный простор набережной, оставив позади не только конкурентов по дороге, но и страх, и обиду, и злость.
Мы снова сделали это».
Ну, как вам такое? Сразу хочется тоже написать и сделать что-нибудь доброе и светлое, не так ли? Так давайте напишите уже, и начните с дневника своих отношений с внутренним редактором. Это тот голос, который говорит, что у вас ничего никогда не получится. Да, да, именно этот. Сделаем его вашим первым, самым преданным и конструктивным читателем.