Как строилось и перестраивалось здание Адмиралтейства?

Как крепость Адмиралтейство свое значение утратило очень скоро, но работы по постройке и ремонту судов производились здесь еще более ста лет. В 30-х годах XVIII века по проекту архитектора И. К. Коробова вокруг верфи возвели производственные корпуса в виде широкой буквы «П», увенчанные в центре над въездной аркой небольшой башенкой со шпилем. На этот шпиль ориентированы те три луча, которые по проекту архитектора П. М. Еропкина создали основу планировки левобережной части города. По мере того как в районе, примыкающем к Адмиралтейству, стал складываться общегородской центр, становилось все яснее, что чрезвычайно скромные, имевшие лишь чисто практическое назначение корпуса Коробова нуждаются в полной переделке. Эту задачу и поручили А. Д. Захарову, бывшему в ту пору профессором Петербургской Академии художеств и находившемуся в расцвете сил и таланта. В 1806 году зодчий представил проект коренного переустройства Адмиралтейства, исключительный по размаху и мастерству художественного решения.

Захаров сохранил план старого здания, использовал часть его стен, шпиль как композиционный центр всего сооружения, но совершенно иначе решил его фасады и многие внутренние помещения.

Адмиралтейство Захарова состоит из двух параллельно идущих корпусов П-образной формы; их концы, выходящие к Неве, соединены павильонами с прорезанными в центре арками. В прошлом под арками между корпусами проходили каналы для связи верфи с рекой. Архитектор не случайно сохранил два корпуса, как это было у Коробова: ведь функции Адмиралтейства в момент его перестройки были двойственны. Здесь размещалось образованное в 1805 году Министерство морских сил и одновременно продолжала действовать верфь. Все производственные помещения, связанные с ремонтом и постройкой судов, находились во внутреннем корпусе, тогда как в здании, обращенном к городу, зодчий запроектировал парадные и служебные апартаменты.

Адмиралтейство огромно по размерам: длина его главного фасада 406 метров, а каждого из боковых – 163 метра. Перед Захаровым встала задача обработать длинные корпуса так, чтобы они не казались монотонными. Эту задачу он решил не с помощью богатства отделки и обилия украшений, а используя умело найденные пропорции и четкий ритм чередования отдельных частей.

Зодчий добивается художественного эффекта очень экономными средствами. Почти полукилометровый главный фасад он делит на три части: в центре стоит массивный куб, над которым возвышается легкая ступенчатая башня, а каждое из боковых крыльев отмечено тремя портиками – двенадцатиколонным в середине и шестиколонными по сторонам. Длинная, гладкая стена между кубом и портиками оживлена лишь редко расставленными окнами со скромными наличниками. Сочетанием простых элементов Захаров достигает впечатления грандиозности и торжественности.

Боковые фасады здания повторяют композицию боковых частей главного фасада. Каждый из них также украшен тремя портиками – двенадцатиколонным в центре и шестиколонным по сторонам. Растянутость здания, подчеркнутая господством горизонтальных линий, соответствует простору раскинувшихся вокруг городских площадей, над которыми господствует башня со шпилем. Ее ступенчатое построение заставляет вспомнить башни старинных русских церквей и кремлей. Над массивным центральным кубом с прорезанной въездной аркой, играющим роль цоколя, возвышается другой, почти в два раза меньший куб, окруженный стройной колоннадой из 28 ионических колонн. Еще выше – фонарь, плавно переходящий в золоченый шпиль, увенчанный флюгером в виде кораблика. Общая высота башни со шпилем – 72,5 метра. Ее верхняя часть оставлена почти в таком же виде, какой она имела у Коробова, и остов старой башни сохранился внутри существующей, точно в футляре.

Особая роль в Адмиралтействе принадлежит скульптуре. Архитектор в своем проекте не только наметил места для скульптурных украшений, но и определил их тематику. 56 больших круглых скульптур, 11 крупных рельефов, 350 лепных украшений обогащали фасады. Нигде, пожалуй, синтез архитектуры и скульптуры, характерный для русского классицизма XIX века, не ощущается с такой отчетливостью, как в здании Захарова. Над украшением Адмиралтейства трудились замечательные русские ваятели Ф. Ф. Щедрин, И. И. Теребенев, В. И. Демут – Малиновский, С. С. Пименов.

Ф. Ф. Щедрин

Непосредственно над аркой ворот скульптором И. И. Теребеневым созданы рельефы крылатых гениев Славы, скрестивших победные знамена, а еще ниже, по обе стороны от ворот, стоят на пьедесталах гигантские фигуры трех нимф, поддерживающие земные и небесные сферы. Они выполнены скульптором Ф. Ф. Щедриным. Свободно стоящие, полные силы и спокойствия белые фигуры нимф хорошо смотрятся на фоне гладких желтых стен. На углах нижнего куба – статуи четырех героев древности: Ахилла, Аякса, Пирра и Александра Македонского. Над каждой из двадцати восьми колонн этого яруса мы вновь видим скульптуры-аллегории, изображающие четыре времени года, четыре стихии (воду, землю, воздух и огонь), четыре ветра (южный, западный, северный и восточный), богиню Изиду – покровительницу кораблестроения и Уранию – богиню астрономии.

Из скульптурных украшений других частей здания особенно интересны выполненные Теребеневым на фронтонах боковых портиков рельефы: «Фемида, венчающая труды художников», «Фемида, награждающая за военные и морские подвиги», «Слава, венчающая военные подвиги» и «Слава, венчающая науки».

Почти все скульптуры Адмиралтейства, тематически связанные с мореплаванием и кораблестроением, образно выражают центральную идею всего сооружения: «Слава России – великой морской державе!»

Когда Адмиралтейство было закончено, его главный фасад ничем не был закрыт – перед ним простиралась огромная площадь. Со стороны набережной Васильевского острова тоже можно было тогда любоваться творением Захарова. Но в 70-х годах XIX века все изменилось: каналы, проложенные от Невы к внутреннему двору Адмиралтейства, были засыпаны, между боковыми павильонами протянулась набережная, на которой вскоре выросли доходные дома. Постройка этих домов, закрывших перспективу Адмиралтейства со стороны Невы, – наглядное доказательство, что неразумная планировка искажала архитектурные ансамбли не только в наше время, но и в XIX веке.

Перед главным фасадом, на месте площади, в тот же период был посажен сад, названный Александровским.