Карл Людвиг Бёрне

Карл Людвиг Бёрне

(1786—1837 гг.)

писатель, публицист и литературный критик

Быть свободным – это ничто; стать свободным – это все.

Всякий человек любит свободу, с той лишь разницей, что справедливый желает ее для всех, а несправедливый только для себя.

Горе тем народам, которые повинуются времени, вместо того чтобы повелевать им!

Для любящего человека вся вселенная слилась в любимом существе.

Единственный совет, который можно дать честным людям, как сохранить себя: будьте горды!

Иной ученый похож на кассира какого-нибудь банка: у него ключи от больших богатств, но богатства эти ему не принадлежат.

Истинное мужество есть не только воздушный шар подъема, но и парашют падения.

Краткость – достоинство, которое ограждает плохое произведение от строгих упреков, а читателя скучной книги – от скуки.

Легко скрывать ненависть, трудно – любовь, а всего труднее – равнодушие.

Между разумом и рассудком такая же разница, как между книгой кулинарных рецептов и пирогом.

Можно помешать народам учиться, но заставить их разучиться нельзя.

Мораль – грамматика религии. Легче поступать справедливо, чем прекрасно.

На сцене человек должен быть на ступеньку выше, чем в жизни.

Не благодаря терпению, а благодаря нетерпению народы добиваются свободы.

Прекрасные изречения, полные силы и остроумия, никогда не забываются, они сохраняются в памяти целыми столетиями, переходя из поколения в поколение.

Рабство делает человека только несчастным, но не лишает его достоинства, лакейство же унижает.

Справедливость – такой же необходимый для жизни продукт, как хлеб.

Существуют тысячи болезней, но здоровье бывает только одно.

Трус опаснее всякого другого человека, его надо бояться более всего.

Умный человек не только никогда не скажет ничего глупого, но даже никогда и не услышит ничего глупого.

Философы не более, как кузнецы, приготовляющие плуг. Сколько вещей должно произойти, пока хлеб можно подносить ко рту.

Чего общественному мнению не удается достигнуть – того оно и не заслуживает.

Чем менее человек думает о себе, тем менее он несчастен.

Байрон ненавидел людей, потому что любил человечество.

Без многого может обходиться человек, но только не без человека.

Государственные архитекторы полагают, что достаточно заложить каминные трубы, чтобы они перестали дымить.

Да, Лютер хорошо понимал, в чем дело, когда пустил в голову черта чернильницей! Только чернил и боится черт, только ими и можно прогнать его.

Еврейская национальность погибла прекрасной и завидной смертью: она превратилась в универсальность.

Если бы природа имела столько законов, как государство, сам Господь не в состоянии был бы управлять ею.

Женщины одновременно желают самого великого и самого ничтожного. Они требуют любви и учтивости – миллион на булавки.

И в числе браков по любви попадаются счастливые браки, хотя редко; но кто женился на свободе, после того как любил ее девушкой, всегда несчастен.

Иные жадничают своим умом, как другие своими деньгами.

Испуганная женщина – самая опасная. Поэтому женщины так легко пугаются.

Чтобы власть стала сильнее, следует ее ограничить.

Львы и деспоты в темноте видят зорче, чем при свете.

Министры падают как бутерброды – обычно лучшей стороной кверху.

Можно отказаться от первой рюмки, но не от второй.

Народ, подобно ребенку, может только плакать или смеяться. Хорошо различаешь, радуется он или страдает. Но чему он рад и что у него болит – часто трудно узнать.

Не всем революциям предшествуют признаки и предостережения. Бывает и политическая апоплексия.

Не доверяйте в страсти голосу разума. Разум достаточно разумен, чтобы перекинуться на сторону сильнейшего – на сторону страсти.

Опасно только запрещенное слово.

Нельзя доподлинно утверждать, что немецкий народ изобрел порох. Немецкий народ состоит из тридцати миллионов человек. Только один из них изобрел порох. Остальные 29 999 999 немцев пороха не изобрели.

Нельзя утверждать, что в странах с представительным правлением царствует вечная весна. Но их преимущество в том, что снег там ежегодно тает.

Нет ничего более постоянного, чем перемены.

Нет ничего легче, как восстановить старое время; для этого стоит только подавить общественное мнение. Ведь детей уверяют, что ласточку поймать очень легко: надо только посыпать ей соли на хвост.

Чтобы слабое правительство стало сильнее, нужно уменьшить его власть.

Отцом стоит быть хотя бы для того, чтобы смотреть на детей без зависти.

По мере того как растет тело, все больше съеживается душа. Я сам это чувствую по себе… Ах, я был великий человек, когда я был маленьким мальчиком!

Правительства чаще совершают зло из трусости, чем из своеволия.

Правительства, которые сами содействуют устройству заговоров, чтобы потом трубить о них и этим оправдать свою подозрительность, подражают знаменитому итальянскому врачу Кардано. Зараженный суеверием, он составил собственный гороскоп и на семьдесят пятом году жизни уморил себя голодом, чтобы не пережить назначенного себе срока.

Страсти исцеляются не разумом, а другими страстями.

Тайна власти состоит в том, чтобы знать: другие еще трусливее нас.

Только счастливые будут в раю. Несчастные прокляты как в той, так и в этой жизни.

Трудно решить, что более неприятно – снимать нагар со свечи или убеждать женщину с помощью доводов. Каждые две минуты нужно начинать работу снова. А если потеряешь терпение, то совсем потушишь маленькое пламя.

У женщин любовь одинаково часто и дочь, и мать ревности.

У них нет свободы печати, поскольку они полагают, что ветер управляется флюгерами.

Удивление выражается громкой хвалой, любовь нема.

Честолюбие разгорается скорее от борьбы, чем от добычи.

Что такое разум? Безумие всех. Что такое безумие? Разум одного.

Чтобы дойти до дна мудрости, надо исчерпать всю людскую глупость.

Чтобы погубить добродетель, достаточно усомниться в ней.