Стендаль (Анри-Мари Бейль)

Стендаль (Анри-Мари Бейль)

(1783—1842 гг.)

писатель

Архитектурный облик здания, который вызывает у нас чувство, соответствующее его назначению, это и есть стиль.

Будем трудиться, потому что труд – это отец удовольствия.

В любви-страсти совершенное счастье заключается не столько в близости, сколько в последнем шаге к ней.

В мире чувства есть лишь один закон – составить счастье того, кого любишь.

Велико искусство прививать людям прекрасные идеи, которые учат жертвовать всем для счастья рода людского.

Чем более велик художник, тем сильнее он должен желать чинов и орденов, служащих ему защитой.

Всякое восстание против чужеземных захватчиков – дело законное и есть первый долг каждого народа.

Гибкость ума может заменить красоту.

Главное достоинство языка – в ясности.

Да, половина – и притом прекраснейшая половина – жизни остается скрытой для человека, не любившего со страстью.

Даже суровость любимой женщины полна бесконечного очарования, которого мы не находим в самые счастливые для нас минуты в других женщинах.

Дело не в том, чтобы научиться рисовать, а в том, чтобы научиться мыслить.

Живопись – это искусство, при помощи которого художник изображает страсть через черты лица и положение тела и волнует зрителя своим отношением к сюжету, сочувственным и ироническим.

Извинить Бога может только то, что его нет.

Когда любишь, не хочешь пить другой воды, кроме той, которую находишь в любимом источнике. Верность в таком случае – вещь естественная.

В браке без любви менее чем через два месяца вода источника становится горькой.

Корабль жизни поддается всем ветрам и бурям, если не имеет трудового балласта.

Любить – значит испытывать наслаждение, когда ты видишь, осязаешь, ощущаешь всеми органами чувств и на как можно более близком расстоянии существо, которое ты любишь и которое любит тебя.

Любовь в стиле Вертера открывает душу для всех искусств, для всех сладостных и романтических впечатлений: для лунного света, для красоты лесов, для красоты живописи, – словом, для всякого чувства прекрасного…

Любовь – восхитительный цветок, но требуется отвага, чтобы подойти и сорвать его на краю ужасной пропасти.

Мир станет более справедливым, если станет более целомудренным.

Мое счастье было бы полным, если бы оно не являлось победой, – в чем единственно заключается счастье глупца.

Не пренебрегайте ничем из всего, что может вас сделать великим.

Недостаточно того, чтобы были дарования; надо также, чтобы общественное мнение современников указало для творческих их усилий подлинно прекрасное.

Нельзя называться политиком, если не обладаешь терпением и способностью сдерживать гнев.

Ноты – это лишь искусство записывать идеи, главное – это иметь их.

О силе одной страсти надо судить по силе другой, которую для нее пожертвовали.

Одно из самых прекраснейших преимуществ ума – то, что он доставляет человеку уважение в старости.

Одному человеку не дано соединять в себе все таланты.

Очень малой степени надежды достаточно, чтобы вызвать к жизни любовь. Через два-три дня надежда может исчезнуть; тем не менее любовь уже родилась.

Писателю необходима такая же отвага, как солдату: первый должен так же мало думать о критиках, как второй – о госпитале.

Пока я не полюбил, я был ничтожен именно потому, что подчас очень хотел считать себя великим.

Полюбив, самый разумный человек не видит больше ни одного предмета, каков он на самом деле… Женщина, большей частью заурядная, становится неузнаваемой и превращается в исключительное существо.

Почти все несчастья в жизни происходят от ложного представления о том, что с нами случается. Следовательно, глубокое знание людей и здравое суждение о событиях приближают нас к счастью.

Праздность – мать скуки.

Роман – это зеркало, с которым идешь по большой дороге. Оно отражает то лазурь небосвода, то грязные лужи и ухабы.

Романтизм – это искусство давать народам такие литературные произведения, которые при современном состоянии их обычаев и верований могут доставить им наибольшее наслаждение.

Стараться быть самим собою – единственное средство иметь успех.

Страсти нельзя увидеть непосредственно глазами, как, например, пожар или погребальные игры. Видны только их проявления… Их можно найти в собственном своем сердце.

Стремление к новому есть первая потребность человеческого воображения.

Стыдливость – мать самой прекрасной из всех страстей человеческого сердца – любви.

Труд – это отец удовольствия.

Умение вести разговор – это талант.

Умереть за друга при каких-нибудь исключительных обстоятельствах менее возвышенно, чем ежедневно и втайне жертвовать собой ради него.

Участь глубокой старости у обоих полов зависит от того, на что потрачена молодость.

Цель личной выгоды у художника убивает всякое произведение искусства.

Человек живет на земле не для того, чтобы стать богатым, но для того, чтобы стать счастливым.

Чем сильнее у человека характер, тем менее склонен он к непостоянству в любви.

Юность – время отваги.

Я ничего не сделаю для своего личного счастья, пока не перестану страдать оттого, что плохо выгляжу в чьих-то глазах.

Анекдоты кружков, в которых он жил, неизвестны публике, и понадобилось бы огромное количество страниц, чтобы воспроизвести их со всеми необходимыми оттенками.

Большинство мужчин просят доказательств любви, которые, по их мнению, рассеивают все сомнения; для женщин, к несчастью, не существует таких доказательств.

В любой партии, чем человек умнее, тем меньше он принадлежит к собственной партии.

В уединении можно приобрести все что угодно, кроме характера.

Взглядом можно сказать все, а между тем от взгляда всегда можно отречься, так как он не может быть повторен в точности.

Влюбленные весьма безрассудны, думая о том, как бы получше одеться; в присутствии любимого человека женщина занята совсем иным, чем размышлениями о его туалете.

Всякий разумный довод наносит обиду.

Выйдя из моды, музыка не становится от этого хуже, а между тем не производит больше впечатления на простодушные сердца молодых девушек. Может быть, она им нравилась лишь потому, что вызывала восторг в молодых людях.

Для влюбленного нет друзей.

Единственным извинением Бога служит то, что он не существует.

Женская прелесть происходит отнюдь не от невежества.

Как-то Мелани сказала мне: «Не будь женщины кокетками, вы бы заставили нас сделаться ими». Сегодня я говорю: «Не будь мы фатами, женщины сделали бы нас ими».

Когда мы уверены в любви какой-нибудь женщины, нас интересует степень ее красоты; когда мы сомневаемся в ее сердце, нам некогда думать о ее лице.

Когда подумаешь, что есть настолько смелые мужчины, что смотрят в лицо женщине, подходят к ней, жмут ей руку и без ужаса говорят: Хотите выйти за меня, быть моей женой? – то нельзя не удивляться тому, до чего доходит человеческая отвага.

Красота есть лишь обещание счастья.

Любимая женщина излучает больше очарования, чем имеет.

Любовь – единственная страсть, которая оплачивается той же монетой, какую сама чеканит.

Любящие часто сомневаются в том, во что верят больше всего.

Мадемуазель де Соммери, будучи поймана своим любовником на месте преступления, храбро это отрицала, а когда тот стал горячиться, заявила: «Ах, я прекрасно вижу, что вы меня разлюбили; вы больше верите тому, что вы видите, чем тому, что я говорю».

Модное здание через десять лет утратит молодость и станет устарелым. Оно сделается менее неприятным на глаз через двести лет, когда мода забудется.

Можно познать все, кроме себя самого.

Мужчина не может сказать почти ничего дельного о том, что происходит в сердце нежной женщины; другое дело – кокетка: чувственность и тщеславие присущи и нам.

Нам приятна ревность лишь тех, кого мы сами могли бы ревновать.(Со ссылкой на г-жу де Куланж.)

Правописание не создает гениев.

Продавать себя ухитряется та, которой не удалось отдаться.

Слабая страсть обостряет ум, сильная – притупляет.

Слезы – высшая степень улыбки.

Стыдливость – один из источников любви к нарядам; одевшись именно так, а не иначе, женщина обещает себя в большей или меньшей степени. Вот почему наряды неуместны в старости.

Провинциалка, пытающаяся в Париже следовать моде, обещает себя в несуразнейшей форме и этим поднимает себя на смех. Провинциалкам, попадающим в Париж, следует для начала одеваться так, как будто им уже тридцать лет.

Трудно не преувеличивать счастье, которым тебе не дано насладиться.

Чрезвычайно красивые женщины вызывают не такое уж изумление при второй встрече.