Жозеф Жубер
Жозеф Жубер
(1754—1824 гг.)
писатель-романтик и моралист
Бог – это место, где я забываю обо всем остальном.
Вечер жизни приносит с собой свою лампу.
Все стерпит бумага, но не читатель.
Все точное коротко.
Всему можно выучиться, даже добродетели.
Гениальными называют людей, которые быстро делают то, что мы делаем медленно.
Главный недостаток новых книг в том, что они мешают нам читать старые.
Говори тише, чтобы тебя лучше услышала глухая аудитория.
Детям нужны не поучения, а примеры.
Если мой друг одноглазый, я смотрю на него в профиль.
Императора любят из любви к империи.
Искусство есть способность видеть невидимое, осязать неосязаемое и рисовать то, что не имеет облика.
Когда слишком сильно боишься того, что может случиться, испытываешь облегчение, когда твои опасения наконец сбываются.
Кто никогда не меняет взглядов, больше любит себя, чем истину.
Мечты составляют половину реальности.
Мудрость – сила слабых.
Обучать – значит учиться вдвойне.
Понять Бога легко, если только не пытаться его объяснить.
Правосудие – право наиболее хитрого.
Правосудие – это справедливость в действии. (Впоследствии повторено Бенджамином Дизраэли.)
Стук барабанных палочек прогоняет мысль; вот почему барабан так любят в армии.
Убедить можно лишь в том, в чем люди хотят убедиться.
Удивительное удивляет лишь раз, а восхитительное с каждым разом восхищает все больше.
Чтобы писать хорошо, нужна прирожденная легкость и приобретенная затрудненность писания.
Ясность – настолько очевидное свойство истины, что нередко их даже путают между собой.
Суеверие превращает все в чудеса.
Благие намерения – ничто, если они не претворяются в добрые дела.
Вместо того чтобы жаловаться на шипы у розы, я радуюсь тому, что среди шипов растет роза.
Воображение – это глаза души.
Воспитывая ребенка, нужно думать о предстоящей ему старости.
Всякое излишество портит или нравы, или вкус.
Выставить в смешном свете то, что не подлежит осмеянию, – в каком-то смысле все равно что обратить добро во зло.
Даже недостатки могут нравиться, если в них проявилась душа.
Если мои друзья кривы, я на них смотрю в профиль.
Если романам случается оказывать такое большое влияние на нравы и привычки, то происходит это не столько к чести книг, сколько к стыду эпохи.
Есть люди, у которых мораль всегда… материя, из которой они никогда не шьют себе платья.
Лучшие душевные движения не значат ничего, если они не приводят к добрым действиям.
Лучшие законы рождаются из обычаев.
Морали подобает иной род ясности. Здесь дело не в созерцании, питающем разум, а в побуждениях, направляющих волю. Жар и пыл нужнее ей, чем свет.
Нравственность – душа истории.
Обучать – значит вдвойне учиться.
Пользоваться чьими-либо благодеяниями – более верный способ привязать его к себе, чем делая ему одолжения в свою очередь.
Разум может подсказать, чего следует избегать, и только сердце говорит, что следует делать.
Справедливость без силы и сила без справедливости – обе ужасны.
Справедливость – это истина в действии.
Те, кто никогда не отказываются от ранее высказанных взглядов, любят себя больше, чем истину.
Тот, у кого есть воображение, но нет знаний, имеет крылья, но не имеет ног.
У того, кто смеется над злом, в любых его проявлениях, не совсем здоровое нравственное чувство.